Тем временем отец как будто нарочно при каждом толчке упирался в его простату. Леголас был не просто возбуждён — он сгорал от желания и знал, что это безумие не могло длиться бесконечно. Рано или поздно один из мужчин должен был сдаться на милость его прелестного язычка или сладкого ануса, и он гадал, кто же из мужчин будет первым. Правда, принц настолько увлёкся, что чуть было не пропустил свой собственный оргазм, и опомнился лишь тогда, когда почувствовал болезненное напряжение в паху.
Леголас впился руками в бёдра Эрестора в надежде, что тот поймёт его немую просьбу и позволит ему кончить.
— Просто позволь этому случиться, ernil neth, — улыбнулся Мастер. Мужчина немного отстранился назад, но продолжил вбиваться в рот юноши в том же бешеном темпе, что и раньше. — Нет ничего постыдного в том, что ты не можешь устоять перед желанием принадлежать своему Мастеру и Королю.
«Эрестор знает… Но откуда?! Как он это делает? Такое чувство, что Нолдо знает всё на свете и к тому же обладает способностью читать мысли», — удивлённо выдохнул юный принц.
Мужчины не прикасались к нему и пальцем, но в этом не было необходимости — Леголас был настолько возбуждён, что одного особенно жестокого удара члена отца в его простату было достаточно, чтобы привести его к финишной прямой. Будучи зажатым между телами двух мужчин, юноша бился в конвульсиях, сотрясаясь от мощного оргазма, а те даже не соизволили замедлить ритм.
«Как бы я хотел сейчас упасть на мягкую шкуру, последовав примеру моей спермы, закрыть глаза и не открывать их целую вечность…». Но, увы, это были всего лишь мечты — два горячих самца были ещё далеки от финиша и настойчиво сжимали его тело в руках, требуя от юноши то, что было их по праву — удовольствие.
От накрывшего его оргазма, горло Леголаса обмякло и расслабилось, чем тут же не преминул воспользоваться Эрестор. Мужчина беспрепятственно засадил член юноше в горло по самые яички и застонал от удовольствия. А вот мышцы его ануса отреагировали на недавний оргазм несколько иначе — они ещё сильнее обняли член Трандуила, сорвав с губ отца удовлетворённый стон. Добившись желаемого эффекта, мужчины принялись драть измученное тело с животной страстью, заставляя юношу извиваться и жалобно стонать от их грубых ласк. Леголас был ещё слишком чувствителен после недавнего оргазма и с трудом мог вынести этот безумный ритм. Но, казалось, вялые протесты и неуверенные попытки юного любовника вырваться из капкана их рук, лишь сильнее распыляли страсть мужчин — Эрестор и Трандуил швыряли юношу между собой, словно плюшевую игрушку, насаживая на свои члены с почти первобытной яростью.
— Прекрати сопротивляться, ernil neth. Просто возьми то, что мы даём тебе, наслаждайся этим мгновением, — нежно прошептал Эрестор. А вот его бёдра, напротив, были безжалостны, и заставляли Леголаса принимать идеальный длинный член Нолдо, не взирая на спазмы, сковывавшие его горло. — Эти чувства, этот момент. Это всё для тебя. Это всё принадлежит тебе. Впитай в себя это мгновение и сохрани его в своём сердце навечно.
Леголас тихо плакал от наслаждения, боли, желания, любви, благодарности, абсолютной беспомощности, зависимости от этих двух мужчин… Чувства перемешались в нём, их было так много… слишком много для одного измученного мальчишки… Но Эрестор был прав. Этот момент принадлежал ему и было бы глупо не насладиться им. И Леголас отпустил себя: внезапно его тело обмякло и стало невероятно податливым, позволяя мужчинам беспрепятственно брать то, что они хотели. Член отца вбивался в простату сына с безжалостной точностью и постоянством, а измученное тело пыталось отвечать на эту сладкую пытку, оно искренне старалось… Принц желал достичь пика неземного чистого наслаждения, заставлявшего его терять голову и парить среди звёзд, отделявшего его fea от его hroa. Но наслаждение было столь сильным, что даже лёгкое прикосновение воздуха к коже было изысканной пыткой. Юноша был просто не в силах кончить снова… всего через несколько минут после умопомрачительного оргазма.
Когда же Леголас почувствовал, как член Эрестора покинул саднившее горло, орошая его лицо горячей спермой, то практически взвыл от огорчения. Оргазм Мастера его отца был подобен тёплому летнему дождю: капли горьковато-сладкой спермы падали юноше на губы и жалили глаза, оседали на ресницах и белоснежных волосах. Длинные тонкие пальцы Нолдо скользили по лицу прекрасного принца, собирая с него жемчужные капли, а Леголас бессознательно обвивался вокруг них языком.
Но Трандуил всё ещё не кончил и теперь вбивался в сына с почти животной яростью, до боли сжимая его бёдра руками, — быстрее, сильнее, ожесточённее — по мере того, как он приближался к оргазму. В порыве страсти отец забылся, схватил любовника за талию и бескомпромиссно усадил его к себе на колени. Из горла юноши вырвался дикий вопль, сродни тем, что издают смертельно раненные животные: рубцы, оставленные кнутом, вспыхнули огнём. Он дрожал, извивался и выл от боли — или удовольствия — в беспощадных руках отца до тех пор, пока не почувствовал, как тёплая сперма Трандуила, растекается внутри его тела.
«Ты никогда прежде не чувствовал то, что почувствуешь сегодня. То подчинение, которое ты демонстрировал до этого — всего лишь жалкая тень подчинения, которое он жаждет увидеть в тебе».
Нолдо оказался прав в своём утверждении. Впрочем, как и всегда. Леголас никогда раньше не чувствовал себя так: он был всецело во власти Трандуила, принадлежал ему, был сломлен им… И в то же время отец любил его до безумия… И Леголас любил его не меньше. Отчаянно, беззаветно, всем сердцем… Трандуил был для юноши всем — отцом, другом, кумиром, Королём, хозяином, господином, Мастером, любовником, первой и последней любовью, его единственным, всем его миром…
Внезапно мир померк у него перед глазами… Падая в чёрную бездну, Леголас знал, что пара сильных любящих рук подхватит его бесчувственное тело и не позволит причинить ему вред.
Очнувшись, Леголас обнаружил, что снова лежит на животе. Эрестор нежно обтирал его лицо влажной тканью. Трандуил отошёл, чтобы принести сыну стакан прохладной воды.
— Твой отец был очень осторожен с тобой, — тихо прошептал Нолдо. Эти слова предназначались лишь для ушей юного принца. — То, что он сделал, было сделано с любовью. Не смей использовать кнут на Трандуиле, пока не научишься обращаться с ним с идеальной точностью, penneth. Твой отец владеет кнутом в совершенстве: он может снять комара с ресницы лошади, и та даже глазом не поведёт. Ты должен много и усердно тренироваться, чтобы научиться тому, что умеет он.
— Я научусь, Herdir. Обещаю, — поклялся Леголас, и Эрестор улыбнулся, услышав знакомые стальные нотки в голосе принца. Сейчас он был безумно похож на своего отца.
Трандуил вернулся с бокалом прохладной воды и заставил сына выпить всё до последней капли; прохладная вода смягчила саднившее горло.