Леголас поднялся с кровати и дрожавшими от возбуждения пальцами принялся расстёгивать пуговицы туники, чувствуя, как у него подкашиваются ноги. Они были снова наедине. Вместе…
«Как это будет? Кто будет сверху? Я или Трандуил?.. Да какая разница, Леголас?! Ты ведь можешь прикасаться к этому совершенству! Он только твой!.. Он мой… Мой!».
Но настроение сына было непостоянно, словно южный ветер. Яблочко от яблоньки, как говорится…
Леголас нахмурился и, пристально посмотрев отцу в глаза, признался:
— Я даже не уверен в том, действительно ли я хочу отправиться в Имладрис. Я не хочу покидать тебя…
— Угу, — снисходительно смерил сына взглядом Трандуил, как будто размышляя над его словами. Хотя у Леголаса сложилось впечатление, что отец не слышал ни единого слова из того, что он только что ему сказал, потому как всё внимание Трандуила, похоже, было приковано к его обнажённому телу. — А ты никуда и не поедешь, пока мы не договоримся. Даже не думай, что я вот так просто возьму и отпущу тебя на все четыре стороны!
Леголас скользнул в кровать к отцу и с наслаждением прижался к горячему идеально сложённому телу.
— Ada, но я ведь не уезжаю на «все четыре стороны». Я хочу отправиться в Имладрис, чтобы учиться и… — отец не дал ему закончить. Их языки сплелись в страстном поцелуе, сердца бились в унисон, и на мгновение Леголасу показалось, что они соприкасаются не только телами, но и душами — они с отцом были одним целым! Только сейчас Леголас наконец-то поверил в то, что всё, что произошло с ними за последние месяцы — не сон и не иллюзия, а реальность!
И это обстоятельство придавало ему уверенности в собственных силах.
«Я справился! Я действительно справился! Если я смог добиться взаимности от моего надменного самовлюблённого Короля, если я смог добиться любви и уважения от Трандуила, то это значит… Значит, я могу добиться чего угодно! Я могу добиться успеха на любом поприще! Даже в сражении с тьмой!..».
Когда любовники сливались в поцелуе, то были равны, но стоило им разомкнуть губы, и Леголас уже не знал, кто подхватит бразды правления — он или Трандуил. Принц чувствовал, как член отца — горячий и твёрдый — трётся о его бедро. Тело изнывало от желания, и юноше уже было абсолютно всё равно, кто из них окажется сверху.
«Балрог тебя побери, трахнешь ты меня уже, наконец, или нет! Ну, или дай мне тебя трахнуть, что ли!».
— Что ж, ion nin, — Трандуил хищно усмехнулся и как ни в чём не бывало продолжил серьёзный разговор с сыном, столь бесцеремонно прерванный. — Думаю, самое время начать переговоры. Один год в моих объятиях за одну лигу* между Эрин Гален и Имладрисом.
Юноша, всего секунду назад увлечённо теревшийся членом о ногу отца, тут же осёкся и заскрежетал зубами. Сделав глубокий вдох, он попытался мыслить трезво.
— Год за каждую лигу… — задумчиво протянул Леголас и, произведя нехитрый арифметический подсчёт в голове, взорвался. — Но, ada! Это же больше ста лет!!!
Леголас, конечно, не собирался покидать Эрин Гален прямо завтра же, но это уже было слишком! Целый век!!!
Трандуил лишь скривился в жестокой усмешке.
— Правда? Что такое век в жизни эльфа — всего лишь мгновение… — с грацией дикой кошки он опрокинул Леголаса на спину и навис над ним, соблазнительно ласкаясь членом о бедро сына — тот потерял голову от страсти. — И тем не менее, это именно та цифра, с которой начнутся наши с переговоры, ion nín, — язвительно прошептал Трандуил, огибая языком остроконечное ухо изнывавшего от желания любовника.
— Но, я… — попытался было сопротивляться Леголас, но слова растворились в протяжном стоне — Трандуил искусно манипулировал им, так же как тогда, когда это всё только началось. Отец вгрызался в его ключицу, собственнически скользя руками по его телу, и Леголас в молчаливом согласии раздвинул ноги, уступая этим властным рукам.
— Десять лет! — выдохнул юноша, когда скользкий от масла палец вторгся в его тело.
«И когда он только успел достать масло?!».
Трандуил лишь насмешливо фыркнул и парировал:
— Год за каждую милю! *
Палец отца проник в Леголаса так глубоко, что юноша закричал в предвкушении наслаждения даже раньше, чем тот успел надавить на его простату.
— Но это же нечестно! — взмолился сын. — Суть переговоров заключается в том, что ты должен идти на уступки, а не … не… — Трандуил нащупал его простату и теперь целенаправленно гладил по ней пальцем. Леголасу казалось, что у него голова взорвётся. Сладкая пытка лишала способности здраво мыслить… Хоть как-то мыслить! — Не… не… — снова и снова пытался закончить фразу Леголас. Наконец, отец сжалился и убрал палец со сладкой точки. — Не… стоять на своём, да ещё и ужесточать требования!
— Вот ещё! Я Король! А значит, я могу делать всё, что пожелаю, — ехидно ухмыльнулся Трандуил. — А сейчас я желаю тебя, ion nín.
Отец вошёл в него так резко, что Леголас взвизгнул. Его тело было не готово принять член отца, но юноша уже знал, как управлять своими ощущениями, и согнул ноги в коленях. Как только он расслабился, боль и дискомфорт ушли, уступив место наслаждению.
— Ах-х… — судорожно вздохнул Трандуил. — Какой же ты узкий, малыш. Ты такой сладкий!
На несколько долгих страстных минут Леголас, казалось, лишился дара речи. Это было неописуемо прекрасно — снова оказаться наедине с отцом. Казалось, они пробыли в разлуке долгие месяцы, хотя на самом деле они, конечно же, виделись с Трандуилом каждый день и по многу часов проводили вместе. Вот только все эти месяцы Эрестор был вместе с ними, и всё было несколько иначе… совсем иначе… Леголас так соскучился по этим ощущениям, несмотря на то, что какая-то часть в нём души не чаяла в уроках строгого Нолдо.
— Ещё, ada, — скулил Леголас, подаваясь бёдрами навстречу отцу, но даже этого ему было недостаточно.
И, наконец, отец сжалился, — длинные тонкие пальцы нежно обвились вокруг его члена — у любовника перехватило дыхание, юное поджарое тело изогнулось дугой. Леголас даже отвернулся, чтобы не видеть красоту этого прекрасного точёного лица, с таким вожделением смотревшего на него, и затерялся в своих ощущениях. Это было потрясающе!.. Но несколько больше, чем он мог бы вынести…
«Ай, ada! Что же ты делаешь! Я не могу кончить так быстро! Только не так!».
Принц вспомнил самые первые уроки своего ada, которые тот преподал ему ещё до того, как в их жизни появился Эрестор. Он не хотел кончать, не хотел сдаваться так быстро. Это было бы так… унизительно… Леголас взвыл в отчаянии и запрокинул голову назад, обнажив алебастровую длинную шею. Отец не преминул воспользоваться столь соблазнительным приглашением и тут же погрузил в неё зубы.
— Ada! Прошу тебя!..
— Просто позволь этому случиться, Леголас! — отрезал Трандуил. И хотя тон его голоса был холодным и властным, в изумрудных глазах было столько любви… Бескрайний океан любви, океан, в котором можно было утонуть…
И Леголас извивался и стонал, позволяя чувствам, переполнявшим его, вырваться наружу… Но тут же оказался заключён в темницу — Трандуил так крепко сжал его в объятиях, что у Леголаса перехватило дыхание.
— Когда я разрешу, ion! Не раньше! — в благоговейном ужасе прошептал ему на ухо Трандуил. — Не перечь мне, meleth, в постели… и за её пределами! Я твой отец, а ты мой сын! Ты моя жизнь, моё сердце, uthaes nin…
На мгновение Леголасу показалось, что от него — Леголаса-лучника, Леголаса-принца — больше ничего не осталось. Только Леголас-сын. Только это чувство, разрывавшее его сердце на куски и болезненный комок в горле…
— Я люблю тебя, ada, — прошептал Леголас. Лишь сейчас до него дошло, что отец уже давно вышел из него и теперь лежит рядом. Трандуил кончил в тот же миг, когда достиг пика страсти он сам, но юноша настолько затерялся в своих мыслях и чувствах, что даже не почувствовал этого.
— Я тебя тоже люблю, ion, — ответил Трандуил и взмахнул головой, серебряные волны заструились по груди сына.
Устроившись поудобнее, любовники ещё долго сжимали друг друга в объятиях, терпеливо ожидая, когда у них появится законное основание попросить Галеона подать им ужин. Леголас украдкой бросил взгляд на отца — Трандуил, затерявшись в своих мыслях, играл с прядью волос сына. В умирающих лучах заката волосы сына отливали золотом — так же, как и у Эллериан…