На джамбулской фабрике, как это было установлено на первом же этапе следствия, отсутствовал самый элементарный контроль за поступающей продукцией. У пропускных ворот продукция не взвешивалась и фактически не проверялась.
По поручению следователей ревизоры провели сопоставление всех приходных документов по складу с товаро-транспортными накладными и путевыми листами. Это позволило установить методы хищений, которыми пользовались заготовители.
В результате того, что преступниками проводилось оформление бестоварных приемных актов при сдаче заготовителем шерсти, а также завышения цены на сданную шерсть, по подотчету Суралеева образовалась очень большая недостача. Другими словами, деньги получены, а шерсти нет.
Суралеев это скрыл. Вместе с работником джамбулской фабрики шерстоведом по автогужевым перевозкам сырьевого отдела С. Ахметовым они решили спрятать концы в воду. При сдаче на фабрику партии шерсти был оформлен частично-бестоварный приемо-сдаточный акт.
Суралеев завез сюда на двух автомашинах партию шерсти, всего семьдесят кип. На их ввоз на территорию фабрики Суралееву выписали пропуск, который, естественно, был зарегистрирован в специальном журнале.
Фиктивную спецификацию, где было приписано еще сто десять кип шерсти, Суралеев передал шерстоведу Ахметову. В свою очередь, Ахметов, в подчинении которого находились весовщики, передал документы с приписанными ста десятью кипами шерсти. Причем передавал он недавно назначенной на должность весовщика и еще мало знакомой с порядком приема Раисе Осетровой и не случайно приемку этой партии шерсти поручил именно ей.
— Что ей скажу, то и будет делать, — говорил Ахметов присутствовавшему здесь же Суралееву, — сидела баба. Проторговалась. Я ее устроил сюда.
— Не бери подмоченные кипы на контрольную классировку, — командовал Ахметов и сам по указанию Суралеева показывал, какие кипы надо брать.
Осетрова приняла семьдесят кип шерсти, а в спецификации, переданной ей Ахметовым, значилось сто восемьдесят.
— Суралеев потом привезет остальные, — объяснил Ахметов и приказал: — Все данные о них перепиши с его спецификации.
Осетрова по неопытности поверила Ахметову, от которого целиком зависела. Она оформила акт о приеме от Суралеева на все сто восемьдесят кип шерсти общим весом более пятнадцати тонн.
На это количество шерсти Суралееву были выписаны документы.
Оформив акт покипной приемки, Осетрова отнесла его для обсчета в сырьевую бухгалтерию, и когда она возвратилась, то ей Суралеев дал... десять рублей. За услугу.
Таким образом, при содействии Ахметова и при попустительстве Осетровой Суралееву было приписано 9659,3 килограмма шерсти на сумму 63 207 рублей 57 копеек, которую он фактически не сдавал.
Похищенные таким путем деньги были разделены следующим образом: десятую часть взяли себе заготовители, Двенадцать тысяч отхватил Суралеев, тысячу из которых передал Кизбекову. Остальные он отнес Исанову, а уж он должен был поделить их между всеми участниками этой банды.
Почему же эти деньги остались у Исанова? Оказывается, между Исановым и Суралеевым произошла ссора. В результате Суралеев был уволен с работы. Так эти деньги оказались неподеленными и хранились у Исанова до тех пор, пока их не обнаружили при обыске.
Всего преступниками было похищено 128 тысяч рублей. Десять процентов заготовители оставили себе. Остальное подлежало дележу между Исановым, Кизбековым и Суралеевым.
Преступление это стало возможным вследствие того, что выдача в подотчет заготовителям больших сумм денег — до десяти тысяч сразу, без отчета за предыдущие полученные деньги, а также отсутствие надлежащего контроля со стороны работников бухгалтерий райзаготконтор за работой заготовителей.
Хищению способствовало и то, что Кизбеков, как заместитель председателя облпотребсоюза, разрешал заготовителям сдавать сырье не в свои райзаготконторы, а на заготсбытбазу, а бухгалтерия базы не могла контролировать деятельность заготовителей. Если при сдаче у себя в заготконторах заготовители вначале представляли отчеты, а затем уже бухгалтерия давала разрешение на сдачу сырья, то при новом «порядке» они сначала сдавали сырье, а уж потом отчитывались у себя перед бухгалтерией.
Хищения на Джамбулской заготсбытбазе протекали незаметно еще и потому, что в них участвовали и директор Исанов, и сам Кизбеков, которые не назначали внезапных ревизий по складу Суралеева.
Хищению способствовало и то, что весовщики были неопытными, учет поступающей шерсти надлежащим образом не велся. Заведующая складом одновременно принимала шерсть в шести складах, куда ей завозили иногда семь-восемь бригад грузчиков, и она физически не могла проследить за фактическим поступлением шерсти.