Тим зашел в Интернет и напечатал «Эрика Хайнрих» в окошке «Поиск людей» Yahoo. И получил два совпадения: семнадцатилетняя девушка в Лос-Анджелесе и семидесятидвухлетняя дама в Фредериксбурге, штат Техас. Бабушка? Один из парней, который раньше работал снайпером в отряде рейнджеров, был родом из Фредериксбурга, поэтому Тим знал, что там живет германская община – отсюда и имя девочки.
Он нашел телефонный номер Эрики и набрал его. Ответила женщина.
– Это Эрика Хайнрих?
В голосе женщины послышалось раздражение:
– Это ее мать, Кирстен. В чем дело, что она натворила на этот раз?
– Простите, наверное, у нас в базе данных перепутаны имена. Я из «Контакт Телекоммуникейшн», хочу сообщить, что вы можете…
– Меня это не интересует.
– Ну, если ваша семья живет за пределами штата, наши тарифы будут для вас чрезвычайно выгодными. Два цента за минуту при звонке из одного штата в другой и всего десять центов за минуту при звонке в Европу.
Тяжелая пауза, перебиваемая только звуками дыхания:
– Два цента за минуту? В чем подвох?
– Никакого подвоха. Могу ли я спросить, чьими услугами вы сейчас пользуетесь?
– «Эм-Си-Ай».
– А при местных звонках?
– «Веризон».
– Мы перекрываем и «Эм-Си-Ай», и «Веризон» почти на четыреста процентов. Вы ежемесячно платите двадцать долларов…
– Двадцать долларов? Мошенники поганые. – Она повесила трубку.
В квартире у Тима не было телефонного справочника, Джошуа куда-то ушел, а трубка автомата в будке на углу оказалась вырванной с корнем, и справочника здесь тоже не было. Он нашел еще один автомат в двух кварталах оттуда, здесь со справочником все было в порядке. Тим полистал страницы и нашел ближайшее отделение «Кинко», потом выбрал другое, немного подальше от своей квартиры. Позвонил и узнал их номер для входящих факсов – услуга, предоставлявшаяся людям, у которых не было факса и которые готовы были платить доллар за страницу.
Снова поднявшись в квартиру, он позвонил в «Эм-Си-Ай» и нарвался на мужчину – оператора сервисной службы. Он повесил трубку и перезванивал еще два раза, пока не наткнулся на женский голос. Он смягчил свой тон, изо всех сил стараясь казаться жалким:
– Да, здравствуйте, я надеюсь, вы сможете мне помочь с… весьма личной проблемой. Я только что… э-э, расстался с женой, наши документы о разводе утвердили на прошлой неделе, и, э-э…
– Мне очень жаль, сэр. Чем конкретно я могу вам помочь?
– Ну, я все еще оплачиваю счета моей жены… – Он издал печальный короткий смешок. – Моей бывшей жены. Ее адвокат только что прислал ее телефонный счет, и он кажется… ну, он кажется неразумно большим. Я не хочу сказать, что моя жена меня обманывает, – она не такая, но я боюсь, что ее адвокат мухлюет с цифрами.
– Я сама разводилась, так что можете не объяснять.
– Это… это тяжело.
– Вы знаете, сэр, потом станет легче.
– Мне это твердят со всех сторон. Вы не могли бы послать мне по факсу телефонный счет, чтобы я посмотрел и убедился, что цифры сходятся. Если это так, конечно, я с радостью заплачу, просто…
– Если адвокат вас надувает, вы хотите об этом знать.
– Именно. Мою жену зовут Кирстен Хайнрих. Ее номер 3106568464.
Звук пальцев, стучащих по компьютерным клавишам:
– Как бы мне ни хотелось вам помочь, нам запрещено давать ее записи кому-либо без ее раз… – Опять стук клавиш. – Сэр, этот счет записан на имя Стефана Хайнриха.
– Да, конечно. Это я.
– Ну, формально это все еще ваш счет, и я имею право дать вам доступ к информации по счету, пока она не сменит имя. На какой номер факса вы хотите, чтобы я послала ваш последний счет?
– Вообще-то это мое местное отделение «Кинко» – моя АТС вместе с моей машиной отошли жене, а номер 3106291477. Если бы вы могли послать несколько последних счетов, я был бы вам очень обязан.
Позвонив в «Веризон», Тим с самого начала заявил, что он Стефан Хайнрих, и попросил, чтобы ему послали по факсу счета за последние три месяца, чтобы он мог проверить цифры, некоторые из которых, по его предположению, были неправильными.
Он пообедал в «Фэтбургере», дав факсам час, чтобы просочиться сквозь различные бюрократические цепочки, потом поехал за ними в «Кинко». Вернувшись в квартиру, он засел за бумаги, просматривая их самым внимательнейшим образом в поисках зацепок и упираясь языком в щеку, так что на ней образовался бугорок.
Баурик переехал менее двух месяцев назад, и Тим молился, чтобы он и Эрика в самом деле были парой и поддерживали контакт. Он видел, как люди бросали машины с номерами, которые могли их выдать, собак, зарегистрированных в клубе «Педигри», даже собственных детей, но они всегда связывались со своими подружками. А с таким одиночкой, как Баурик, шансы на это были еще выше.
Первые два счета ничего не дали, и Тим почувствовал ужас, когда представил, что ему придется прозванивать каждый номер из этой пачки. Но потом он заметил повторяющийся номер, по которому звонили всегда в одно и то же время, примерно в 23:30, каждый понедельник, среду и пятницу. Он просмотрел счета еще раз и обнаружил, что были еще звонки, поступавшие на этот номер менее регулярно около 7:30 утра.
Умно, умно, Баурик.
Баурик знал, что если кто-нибудь задастся целью его найти – а такая возможность существовала, учитывая, что на нем лежала часть вины за одно из самых громких массовых убийств в истории Лос-Анджелеса, – то преследователь наверняка отследит звонки от его самых близких людей. Поэтому, вместо того чтобы позволить звонить себе в квартиру, он установил время, когда с ним можно было связаться вне дома.
Тим набрал номер и, не кладя трубку, наблюдал, как телефон трезвонит и трезвонит. Он был уверен, что это платный номер. После семнадцатого звонка мужчина поднял трубку. Он говорил с сильным индийским акцентом:
– Пожалуйста, перестаньте звонить. Это платный телефон. Вы отпугиваете моих клиентов.
– Извините, сэр, но трубку должна была взять моя девушка. Я немного беспокоюсь, что ее там нет, и хотел бы забежать и поискать ее. Не подскажете, где вы находитесь?
– Угол Линкольн и Палмс.
Тим уже знал, где это, но ему пришлось спросить, чтобы отделаться от цензора, который звучал у него в голове:
– А Ваш магазин…
– «7-Одиннадцать».
Тим повесил трубку и посмотрел на часы: 20:11. Он удивился, обнаружив, что занимается этим уже около тринадцати часов. Время пролетело незаметно, его течение не нарушалось мыслями о жене и дочери, этике и ответственности. Просто работа, приносящая удовлетворение.
До дежурного звонка Баурика оставалось больше трех часов, но он решил поехать на место, чтобы осмотреть территорию. Магазин «7-Одиннадцать» был расположен на оживленном перекрестке, и Тиму легко было оставаться незаметным. Он припарковался на стоянке на дальней стороне улицы, откуда хорошо просматривался вход в магазин. После шести часов счетчики не работали, и ему не нужно было волноваться насчет инспекторов уличного движения.
Он вошел в магазин и купил большую чашку кофе и пачку сигарет. Кофеин и никотин – две плохие привычки, приобретенные им во время засад и слежки. Дебуфьер смотрел на Тима с неровно прокрашенного снимка на обложке таблоида.
Платный телефон оказался у задней стены магазина рядом с единственным автоматом устаревших видеоигр. Прыщавый парень увлеченно во что-то играл.
Тим поудобнее устроился в машине и стал ждать, не сводя глаз со стеклянной двери, которая то появлялась, то исчезала за проезжающими грузовиками и легковушками. Чтобы не отвлекаться, он выключил мобильник; второй телефон он оставил дома. Он уже выпил кофе и выкурил полпачки, стряхивая пепел в пустую банку из-под кока-колы. На него нашло гипнотическое состояние тупой сосредоточенности, сродни тому, что бывает во время бега на длинные дистанции или на фотографиях с отдыха. Его зад онемел. Он посмотрел на себя в зеркало и заметил, что синяк, который Дрей поставила ему две недели назад, не торопится сходить с лица, хотя значительно потускнел и превратился в широкое синеватое пятно.