Но мало кто знает, что Гдлян и Иванов пытались ранее эту «могучую кучку» повязать обвинениями в получении взяток.
В ходе расследования дела о нарушениях законности, допущенных в Узбекистане гдляновской группой, нам неоднократно приходилось слышать об этом.
Любопытные показания дала содержавшаяся под стражей Абдуллаева Р. Она рассказала, что Гдлян и Иванов постоянно хвастали о наличии у них материалов в отношении «Кремлевской мафии». Они выстроили пирамиду от Узбекистана до Москвы. На одном из допросов Иванов заявил: «… Мы должны закончить эту пирамиду вашими людьми по идеологии, т. е. Яковлевым и Разумовским». Я это предложение не поддержала, заявив, что никогда не была у них в кабинете. Спустя какое-то время Иванов мне предложил давать показания на Ельцина, о том, что во время его пребывания в Узбекистане Ельцин получил в подарок или как взятку дорогой ковер стоимостью более четырех тысяч рублей. Я тогда сказала, что не знаю такого факта. Далее, когда Ельцин начал набирать очки в избирательной компании, Гдлян и Иванов переориентировались и стали собирать показания на Лигачева, т. е., как я поняла, они разыграли «ельцинскую козырную карту». Ревеко по этому поводу мне на допросе сказал, что больше всех голосов на выборах в Москве набрали Ельцин и Гдлян, и что Гдлян подписал письмо в ЦК в защиту Ельцина».
Много внимания уделили Гдлян и Иванов в ходе следствия и Горбачеву.
Рахимов С. рассказал, что «Гдлян долго уговаривал меня дать показания на Горбачева…»
Бывший начальник УВД Навоийского облисполкома Хаитов заявил, что и у него просили дать показания на высшее руководство страны и партии. Гдлян прямо заявлял: «… захочу, Горбачева арестую» — и труда большого не составит.
Горбачев и взяточники
Думаю, что Гдлян все-таки располагал показаниями о получении взяток Горбачевым в его бытность секретарем Ставропольского крайкома. Поэтому на многих митингах, встречах с избирателями и журналистами он, не стесняясь, говорил о необходимости возбуждения уголовного дела в отношении президента СССР. Однако все эти заявления усиленно распространялись тогда, когда еще продолжалось противостояние Горбачева с Ельциным. Как только противостояние перешло в союз, а Горбачев стал просто «подпевать» Ельцину, Гдлян прекратил свои разговоры.
Не исключено и то, что Горбачева, дабы он был более сговорчив, ознакомили с некоторыми изобличающими его показаниями.
Однако я сейчас не берусь судить об их достоверности.
У Гдляна ложь и правда настолько перемешаны, что трудно было разобраться в них, отделить друг от друга. Пусть все это останется на его совести.
Мне же при изучении ряда уголовных дел бросилось в глаза другое. Возможно, я и ошибаюсь, но нередко жизненые дороги Горбачева пересекались с дорогами лиц, которые в последующем оказались привлеченными за взяточничество или иные корыстные преступления. Это было не просто пересечение дорог. Это было общение тех людей, из которых один стал президентом СССР, а другие сели на скамью подсудимых.
Чтобы не быть голословным, сошлюсь на протокол допроса бывшего следователя прокуратуры Сашина Ю. Д. Он в 1983–84 гг. принимал участие в расследовании дела в отношении Лобжанидзе Н. П., занимавшего руководящую должность в общепите Северного Кавказа, осужденного в марте 1985 года за взяточничество и злоупотребления служебным положением Гагаринским райнарсудом г. Москвы к 9 годам лишения свободы. Следствие в то время проводила прокуратура Союза ССР.
Вот что рассказал Сашин Ю.: «Лобжанидзе Н. П. во время официальных допросов и неофициальных бесед с ним постоянно внушал мысль о том, что он является «абсолютно чистым», «законопослушным» и т. п. человеком и заявлял, что подтвердить это могут многие уважаемые и известные в стране лица. Я не очень сейчас помню, назывались ли эти «уважаемые и известные стране лица» пофамильно, либо он о них речь вел, лишь указывая на их конкретные должности, но могу твердо заявить, я запомнил, что он вел речь о М. С. Горбачеве и Мураховском. Более того, Лобжанидзе Н. многократно уговаривал меня предоставить ему возможность обратиться к этим лицам с письмом, и они, получив такое письмо, мол, немедленно примут меры к его освобождению…
С его слов я понял, что он, будучи руководителем системы общественного питания на Северном Кавказе, много лет организовывал питание этих и сопровождающих их лиц во время их поездок по краю. С его слов получалось, что эта его многолетняя работа была ими замечена, он был им представлен лично, и с тех пор они постоянно с ним лично контактировали».
Ну что ж, застольями Ставропольский край всегда славился. Славился он умением за счет государственной казны хорошо встречать, ублажать и провожать высоких московских гостей. Не поэтому ли многие ставропольские лидеры потом становились у руля государства и партии?
Считаю необходимым рассказать и еще об одном маленьком эпизоде из жизни Горбачева, но только словами Мирзабаева Гани гбывшего председателя Бухарского облпотребсоюза. В 1984 году он попал в поле зрения следователей прокуратуры Союза ССР. На него было несколько заявлений и показаний о получении и передаче им взяток, совершении других корыстных преступлений. Началась их отработка следственным путем. До этого Мирзабаев уже привлекался к судебной ответственности.
Вот что он нам рассказал о событиях, имевших место в 70–80 годах.
После его ареста у него в доме летом 1984 года был произведен обыск. «Во время обыска дома, — сообщил Мирзабаев, — у меня нашли две фотографии, где я был сфотографирован вместе с М. С. Г орбачевым, когда находился на отдыхе в г. Кисловодске. Я отдыхал в санатории Центросоюза «Кисловодский», а рядом находился санаторий «Красные камни», где отдыхал Горбачев М. С. Я был знаком с председателем Ставропольского крайпотребсоюза Богомазовым Василием Тихоновичем. Мы познакомились еще в 1965 или 1966 г. на совещании каком-то в Москве и с тех пор держали связь, встречались с ним. И на этот раз в 1976 году, когда Горбачев работал первым секретарем Ставропольского крайкома КПСС, я встретился с Богомазовым. Я знал, что он дядя Горбачева. Богомазов пригласил меня в санаторий к Горбачеву. Естественно, я взял все необходимое для приготовления плова и пришел туда. Там мы приготовили плов, посидели. Никаких подарков дорогостоящих не было. Никаких просьб с моей стороны к нему не было. Если бы даже я дал какой подарок, то никакой связи с Горбачевым по работе не было. Второй раз я встечался с Горбачевым в 1978 году. Точно такие же обстоятельства.»
Вряд ли есть необходимость комментировать показания Мирзабаева. Фотографии действительно подтверждали его общение с Горбачевым и нахождение того в великолепном созвездии двух больших руководителей торговли.
Правда, следует добавить то, что Мирзабаев будет осужден потом за взяточничество к шести годам лишения свободы и проведет их в местах изоляции.
Думаю, хватит о неразборчивых связях Горбачева со взяточниками, характеризующих его далеко не с лучшей стороны. Откровенно скажу, что они постоянно всплывают в моей памяти. Они особенно зримо присутствовали в моем сознании тогда, когда я решал вопрос и готовил постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Горбачева за измену Родине. Видимо, какая-то закономерность есть.
В 1989 году, после назначения на должность начальника управления по надзору за исполнением законов о государственной безопасности, я получил доступ к обширной информации о событиях в Союзе, в том числе и закрытого характера.
Сфера деятельности управления была широкой. В нем концентрировались вопросы надзора за следствием и дознанием в органах государственной безопасности, надзор за исполнением таможенного законодательства, а также закона о государственной границе. Целый отдел занимался реабилитацией жертв репрессии 30–50-х годов.
Кроме этого, мы продолжали расследовать злодеяния, совершенные немецкими нацистскими преступниками, а также предателями Родины в годы Второй мировой войны. Имели широкие контакты с отделами специальных расследований других государств.