- Ерунда этот квадрат и говорить о нём больше нечего.
- Так и не только об искусстве речь. Это касается любой осмысленной и созидательной деятельности. Наука. Труд. Никто ведь не вспомнит и о человеке если вспоминать будет некому или не о чем. Вселенной всё равно. Пропадали бесследно не то что люди - города, целые народы и страны. А что это значит в конечном итоге? Гибель для всего человечества.
- Верно, что о некоторых людях бывает и вспомнить нечего. Пожил и растворился на атомы. А называется это всё энтропия, беспорядок, то есть. Но ты к чему?
- Правильно. Энтропия. В условиях страшной неопределённости живёт человек. Не видит, не понимает, что с ним будет в следующую секунду, не говоря уже о том, что не может просчитать последствия действий для всей системы, коей является человечество. Одни сидят тихо и не создают завихрений, другие, напротив, пытаются стать сверхлюдьми, хотят всё организовать по-своему, подчинить себе вселенную любым способом - подавляют, эксплуатируют, начинают войны, убивают других, убивают себя различными способами...
- Но тем самым только усиливают энтропию.
- Именно. И тем быстрее эта энтропия растёт, чем больше её накапливается.
- Понятно. А что же делать? Не говорил он?
- Помню. Человечество, говорил, не может подчиняться эгоистической воле, оно может организоваться только, будучи свободным и стабилизироваться вокруг определённых центров притяжения, которые и будут противостоять хаосу...
- Правильно он всё говорил этот твой Вадим. Правильно.
Он уже перестал перемещаться по комнате, сел возле меня и слушал, а во взгляде у него была такая же далёкая мысль, какая была у Вадика, когда он рассуждал обо всём этом. Я тогда испугался даже, что он теперь не отстанет и не даст посмотреть футбол.
- Но что он подразумевал под свободой, вот что интересно.
- Этого не помню. И так понятно же что. Это каждый сам знает
Он на меня глянул пристально, как умел, когда будто бы рентгеном просвечивал:
- Ладно. Как говорится неважно откуда вышел, главное куда придёшь.
К моему облегчению он тогда отстал от меня, и я смог спокойно посмотреть футбол.
Все думают, что хорошо знают товарища Торсунова. В коммуне его зовут попросту дядя Лёня или иногда ещё называют ТТ, пистолет такой старый был... Немного странный. Высокий, нескладный, нелепый, перемещается на длинных ногах, словно цапля вышагивает. На голове берет. В руках ящик с инструментами. В прошлом он финансист, переквалифицировавшийся в электрика. Потом у него даже была своя фирма, сотрудники и офис. Но это всего лишь портрет. Товарищ Торсунов, искренний коммунар, способный увлечься любой идеей за правое дело. Надёжный, добрый, отзывчивый человек и прекрасный специалист. Когда пришлось делать выбор он отдал всё что имел красным и ушёл воевать за них рядовым. В коммуне он готов взяться за любую работу. Обижается если не зовут на авралы или не дают тяжёлых участков. Ветеранских двадцати часов в неделю ему не хватает. С новыми системами ему тяжелей, но в зоне его ответственности один из энергоузлов, тот что питает школу, садик, больницу при перебоях и отключениях и в хозяйстве у него полный порядок.
В соседях мне с ним непросто пришлось. Не отсидишься, не отмолчишься в собственном углу. Всё время с разговорами лезет, предложениями, идеями. Раздражало. Вызнал всё про меня досконально, хотя изначально я ему о себе не хотел рассказывать ничего вовсе. На старости лет хочется покоя. Трансляцию посмотреть интересную или погонять в сети погонять игруху. Не тут-то было у дяди Лёни. Первый раз увидел, как я гоняю в футбол, поджал недовольно губы. На следующий уже день позвал меня, в руках у него ракетки и шарик.
- Пойдём, - сказано тем же тоном каким пьяницы спрашивают собутыльников об уважении к своей потребности выпить.
Оказывается, в спорткомплексе забронировал нам стол для пинг-понга. Пришлось идти, осваивать вид спорта, в который я никогда не играл до этого. Ладно бы ещё на бильярде позвал покатать, там бы я быстро уделал его. И не уставал бы так всё время нагибаться за шариком, так нет. Пинг-понг, бадминтон, городки, волейбол, коньки зимой, смеша детвору на катке. А, впрочем, интересно даже. Ведь кроме футбола резиновым мячом в деревне на грунтовом поле с самодельными воротами я в общем-то никакого другого спорта я и не знал в своей жизни. Потом ещё, правда, узнал футбол со стороны трибун и телевизора. Можно сказать, шрамы от полицейских дубинок и ожоги от петард - мои спортивные травмы. Или только возьмёшься за игру или фильм, прилетает от него срочное сообщение в профиль. В нём ссылка на статью или книгу. Обязательно что-либо политическое, философское, социальное, научное или критическая статья на тот фильм, который собрался смотреть.
- Не согласен? Давай обсудим, - или ещё хуже, - Ну-ка, Игорёк, у меня тут развернулась дискуссия. Посмотри, может и ты выскажешь своё мнение по вопросу.
Высказать открыто своё мнение по вопросу. Это для меня всё равно что голым пройти по улице. Я же и двух слов между собой связать не мог. Кто я такой? И что понимаю во всех этих теориях, старых и новых? Послал бы я его, наверное, с этими дискуссиями, только понимал, что в них участвует и Марьяна. И не просто участвует, прямо-таки сражается за свою позицию и взгляды свои и товарищей. Иной раз хотелось поддержать её, да боялся испортить неловким словом. И к тому же если честно не совсем я согласен. Особенно как раз с молодыми этими коммунарами, горячими словно железяка только из огня вытащенная. Думаю, поживут, подстынут со временем немного, глядишь, заговорят по-другому.
Но зато дядя Лёня - вот кто в каждом споре и пробка, и штопор. Сколько раз ночью я просыпался от его громкого голоса, когда он доказывал точку зрения в сетевом споре. Он вскакивал, расхаживал, горячился, курил прямо в комнате, хлебал крепкий чай. Пока на связь по интеркому не выходил дежурный по коммуне:
- Дядь Лёнь, успокойся уже. И хватит нарушать правила общежития. Сосед у тебя спит небось... Получишь дисциплинарку и вылетишь из коммуны на индивидуальное место жительства, месяца на три для первого раза.
Однако эта угроза на мой взгляд могла быть уже выполнена не один раз и даже не два. А его непонятные отлучки? Возьмёт палки для ходьбы, рюкзак, сложит в него водный запас, питательные батончики и уходит ничего никому не сказав. Коммуникатор отключит, из профиля выйдет, а приходит иной раз бывает только через день или два в предрассветный час, чтобы не видел никто. По уши весь в пыли, грязи, в ссадинах. В прихожей скинет ботинки, штормовку, идёт в душ отмокать, отмываться. Наведёт чаю, выпьет, спать ляжет. Догадывайся где был, чем занимался, какую-то ведёт тайком деятельность созидательную или подрывную? Проснётся не говорит, ничего, не рассказывает никому против обычного. Отшучивается.
- Человек должен много ходить. Мы для этого созданы. Неподвижный человек болеет и деградирует.
Однако, вскоре после того памятного разговора про энтропию подошёл ко мне и произнёс с самым заговорщицким видом:
- Пойдём, покажу чего.
Привёл меня к себе в генераторную. Открывает подсобку. В генераторной я у него и раньше был, но в эту каморку слепую никогда не заглядывал. Включился свет, а там на полу навалена целая гора каких-то табличек и знаков: жестяных, пластиковых, фанерных, всевозможных форм и размеров.