— Я могу проводить тебя.
— Не нужно, Киллиан. Я же сказала, это простое переутомление, не более.
— Ладно, как скажешь. Только напиши мне, когда вернёшься домой, чтобы я знал, что ты цела и невредима добралась домой.
— Тогда отстанешь? — выгнув бровь, поинтересовалась Валери.
— Отстану.
Добравшись до дома, мне не терпелось позвонить Брит и рассказать об очередной выходке Фостера, поделиться свежей информацией по делу генерала. Единственное, о чем я хотела молчать — о своих кошмарных снах и бредовых словах умершей бабушки, скрывающая истинный облик дьявола.
Дома, как обычно, висела гробовая тишина. Можно было услышать малейший шепот ветра. Шорох, доносящийся где-то со второго этажа нашего дома.
Набрав Бриттани, я опустилась на мягкий бежевый диванчик, расположившийся почти в центре нашей уютной гостиной, в ожидании ответа подруги.
— Привет, родная. — Послышался знакомый голос на том конце трубки.
— Привет, Брит.
— Ну, рассказывай, что случилось. — «Как чувствовала» — подумалось мне.
— У меня есть пару новостей на счёт дела генерала, — произнесла я, решив умолчать о выходке нахала Фостера. Бриттани по-любому не отделалась бы одним рассказом, потребовала бы подробностей, которые я не могу пока ей рассказать.
— Опять твой генерал X?
— Бриттани, у меня уже есть хоть какая-то зацепка. Я движусь в правильном направлении.
— Ох, ладно, рассказывай, что за новости.
— Мне чудом удалось узнать, что внук Томаса покинул Германию через полгода после смерти деда.
— И что ты хочешь этим сказать? Пойдешь и проведешь опрос?
В какой-то степени Брит была права. К студента юридического факультета не было почти никаких шансов раскрыть это чёртово дело. Если уж соответствующие органы не в силах справиться с данным убийством, то что говорить о мне?
Наивная Валери, которая цепляется за малейшую ниточку в шляпе, думая, что она выведет на что-то большее. Не окажется обрывком ткань, отделившимся от остальных.
Слепая надежда выйти на уровень дяди. Быть хоть как-то ближе к нему. Думать, что ты сильная, чтобы стать тем, кем ты мечтал всю прожитую жизнь и тем, кем мечтаешь стать в будущем.
— Знаешь, Брит, — притихла я, прокручивая свои мысли вновь, точно старую заевшую пластинку. — Думаю, ты была права.
— Что?
— Мне на секунду показалось, что я, обычная студентка, смогу раскрыть дело об убийстве генерала, когда его не смогли раскрыть люди, работающие в этой сфере не один год. Думала, что смогу приблизиться к своему дяде, быть похожей на него. Но ты права, Брит, я трачу время в пустую. — Губы невольно дрожали, а злость и обида нахлынули, словно струя горячей воды, ошпарив все тело. Такая слабая и наивная. Тошно от себя самой.
— Родная, ты чего? У меня никогда не было цели заставить тебя своими словами думать, что ты не в силах справиться с этим, найти нужную дорогу к решению проблемв. Я лишь хочу, чтобы ты не выстраивала для себя неприступно высокие стены.
— О каких стенах может идти речь, когда у меня нет никаких сил на элементарный шаг вперёд. Я слаба, Брит.
— Подруга, в человеке главное не количество его сил, умений и связей, а то, насколько велико его желание их обрести. И для меня ты уже стала копией своего дяди.
Внутри меня словно что-то замкнулось.
— Ты ведь шутишь? — Единственное, что я смогла сказать, черт возьми.
— А ты ждёшь, что я скажу да? Можешь мне не верить, Валери, но я уверена, что дядя видит в тебе себя. Видит человека, который когда-то заслужено займет его место. Если для тебя важно довести это дело до конца, значит у тебя это получится и я буду верить в тебя, даже когда ты будешь ощущать себя на грани провала. — Даже через телефон я ощутила, насколько счастлива была Бриттани, произнося все эти слова, выражая их с чистой нежностью и заботы. Будь я маленьким ребенком, разревелась бы прямо щас.
— Бриттани... Спасибо тебе за все. Мне было важно знать, что хотя бы один близкий мне человек верит в меня.
— Ты ведь знаешь, я люблю тебя и хочу, чтобы ты обрела то, что желаешь. Но видеть то, как ты сходишь с ума из-за этого дело не есть приятно, — обеспокоено, почти шёпотом, проговорила подруга.