— Мамуль, а что у нас есть покушать? — как ни в чем ни бывало, спросила она, остановившись в дверном проеме. Что толку говорить о выторгованных условиях? Мама все равно останется при своем мнении.
— Мой руки, ужин на столе, — не глядя на нее, проворчала Елена Борисовна. — Посуду сама помоешь, я спать пойду.
Мать повесила на крючок полотенце, которое до этого комкала в руках, и молча вышла из кухни, а Катерина устало опустилась на стул и проводила ее задумчивым взглядом. Она давно уже привыкла к маминой холодности, но иногда ей так хотелось, чтобы мама обняла ее, ласково прикоснулась, сказала доброе слово. Да-а… Мечтать не вредно.
Прогнав ненужные мысли, Катя через силу усмехнулась и подняла крышку с керамического горшочка. Чанахи… М-мм… Красота. Разом повеселев, она принялась за еду, забыв и о горячем душе, и о недавнем желании поискать в интернете сведения об "Интелкоме" и его владельце.
Уже поздно ночью, укладываясь спать, Катерина вспомнила навязчивые сны, преследующие ее, и понадеялась, что сегодня обойдется без них. Ее надежды оправдались. Утром она проснулась бодрой и выспавшейся, с радостью улыбнувшись наступающему дню.
прим. Vиргос* — жизненная сила (лат)
Vиргос семритернус** — вечная жизненная сила (лат)
ГЛАВА 2
Наскоро позавтракав, Катя выскочила из дома, торопясь к автобусной остановке. Еще вчера, на вопрос начальника, откуда ее лучше забрать водителю Терсенова, она, не задумываясь, назвала место рядом с торговым центром. А что? И ей удобно, и для шофера ориентир хороший. Мельком бросив взгляд на часы, она припустила быстрее — до назначенной встречи оставалось всего несколько минут.
Не успела она подбежать к остановке, как рядом неслышно притормозила большая серебристая машина, и ее передняя дверца приглашающе открылась.
— Екатерина Алексеевна? Я от Константина Сергеевича, садитесь, пожалуйста, — вежливо произнес водитель, глядя на Катю.
— Спасибо, — машинально ответила она, удивляясь пунктуальности шофера. Надо же, минута в минуту подъехал.
Молча усевшись на сиденье, она захлопнула дверцу и чуть смущенно улыбнулась немолодому, седовласому человеку за рулем. Тот приветливо кивнул ей, включил поворотник, и автомобиль плавно тронулся с места.
— Извините, что заставила ждать, — не зная, с чего начать разговор, негромко произнесла Катя.
— Не извиняйтесь, Екатерина Алексеевна, вы вовремя. Это я приехал чуть пораньше, чтобы вам не пришлось мерзнуть на остановке. Погодка сегодня не очень, — мужчина мазнул взглядом по ее легкому плащу и добавил: — Не располагает к длительному ожиданию.
— Это точно, — улыбнулась Катя. — А до офиса далеко?
Шофер как-то странно на нее покосился.
— А вас разве не предупредили, что, — он запнулся, но тут же добавил: — Хотя, Константин Сергеевич сам вам все объяснит.
— Подождите, так мы сейчас куда? — недоуменно посмотрела на него Катя.
— Екатерина Алексеевна, вы не волнуйтесь, — спокойно ответил водитель. — Константин Сергеевич находится за городом, и велел привезти вас туда.
Катерина почувствовала, как нехорошее предчувствие, со вчерашнего дня успешно игнорируемое ею, вновь подняло голову. Ну, вот, куда она вляпалась? Жила себе тихо-мирно, никого не трогала. И нате вам.
Уставившись в окно, Катя задумчиво провожала взглядом мелькающие мимо дома и старалась не поддаваться панике. Ну, что такого страшного может с ней случиться? Она совершенно обычная девушка, с абсолютно заурядной внешностью и простым происхождением. Вряд ли ей может что-либо угрожать.
Критически покосившись в боковое зеркало на собственное отражение, Катя еле слышно хмыкнула. Типичный офисный работник. Бледное лицо, темная оправа очков, еле умещающаяся на маленьком носу, собранные в узел каштановые волосы. Очки, кстати, Катерина носила только для того, чтобы подчеркнуть свой возраст. Без них она выглядела слишком уж молодой и несолидной, а это, при ее должности, было большим недостатком. Катя не сразу поняла, почему на собеседованиях у нее постоянно уточняют, сколько ей лет. Написано же в резюме — двадцать два. Неужели не видно? Однако вскоре до нее дошло, что выглядит она слишком легкомысленно, со своими пышными кудрями и вздернутым носом. Что ж, кудри были безжалостно стянуты в тугой узел, а вот нос… А нос скрыли строгие очки, сразу придавшие ей недостающей солидности.