Её лицо сделалось невозможно печальным.
— А маме и её семье я не нужна… я хотела пожить у знакомой, но ей срочно нужно уехать. Сняла квартиру, а хозяин, когда приехал за задатком, стал ко мне приставать…
Мама Руслана всплеснула руками, а сам Руслан подумал, что Катя могла бы играть в кино. Точно бы стала звездой!
— А я так не могу… Так что он меня выгнал. К маме мне никак не вернуться, папа болен и в другом городе. Подружка моя уехала, а я тут кроме неё только Руслана знаю, вот и приехала. Но если я мешаю…
— Что ты! Оставайся! — сказала мама.
— Конечно, уж как-нибудь разместимся, — добавил папа.
— Спасибо! А ты не возражаешь, Руслан?
— Нам с тобой надо очень серьёзно поговорить.
— Конечно. Дядя Коля, тётя Надя, мы на минутку!
В комнате Руслана Катя огляделась и выпустила Шустрика.
— Тесновато, конечно, но что делать. Будем спать на твоей кровати в обнимку, да?
— Перестань! Зачем ты пришла?
— Буду жить с тобой! Я всегда об этом мечтала! Ты ведь тоже, признавайся! — девушка рассмеялась. — Ну и вид у тебя, Руслан! Ты такой смешной — просто чудо!
Она вдруг посмотрела на него спокойно и строго:
— А если серьёзно, ты уверен, что сам справишься с охраной родителей?
Нет, Руслан совсем не был в этом уверен.
— Вот, значит, я тебе нужна. Регину увезли — и далеко, так что о ней можно не волноваться. Бьёрн сам справится. А тебе нужна помощь.
Руслан смотрел и смотрел на Катю, пытаясь понять, насколько она искренна. Так и не понял.
— Ты серьёзно?
— Конечно! Я тут такой защитный контур организую — залюбуешься! Мне же интересно, кто за тобой охотится и что он сделает в следующий раз.
Катя потёрла руки в радостном предвкушении и добавила:
— А теперь пошли есть. Я голодная, а там твоя мама, чую, оладушки печёт! Идём.
Катя действительно поселилась у Руслана. Полночи вдохновенно что-то чертила по всему дому и тихонько напевала себе под нос, периодически что-то негромко объясняя Шустрику.
А на утро мама и папа проснулись со слабостью и головной болью, насморком и температурой. Сезонный грипп — решили родители и смиренно вызвали врача, чтоб оформлять больничные.
— Ты что творишь⁈ — Руслан заперся с Катей в своей комнате и твёрдо решил не выпускать её, пока не услышит ответы на все свои вопросы.
— Я? Ничего, — Катя чинно уселась на кровать и смотрела на хозяина комнаты с самым невинным видом.
— Чем ты их заразила?
— Ничем.
— Ты сделала так, чтобы они заболели?
— Да.
— Зачем?
— Чтобы лучше видеть их! — Катя сделала страшные глаза. — Ой, ну Руслан, ну что ты заладил: «что ты сделала, что сделала?» А если подумать?
Он попытался успокоиться. Получалось не очень, но по крайней мере пристукнуть Катю прямо сейчас перехотелось.
— Ты хочешь, чтобы они остались дома?
— Конечно. Я тут защиты понастроила ого-го! А если они по своим работам разбегутся, то смысл?
— А мне почему не сказала?
— Чтобы избавить тебя от моральных терзаний: можно ли травить родителей ради их блага или нет? Могу ли я? Хочу ли я? Должен ли я? — Катя с пафосным видом воздела руки над головой.
— Перестань. Что ты с ними сделала?
— Немного всяких травок и смесей. Всё экологически чистое, без ГМО! Ну не смотри ты на меня так: я же не дура, чтобы их реально травить! Ты же обидишься и будешь дуться до самой пенсии — оно мне надо? Нет, не надо. Всё с ними будет хорошо. Посидят дома, отдохнут, а я окружу их заботой и милотой. Я умею, честное слово.
Можно ли доверить Кате родителей?
Левый глаз не болел, да и интуиция подсказывала, что Катя не желает ему зла. Но не получится ли так, что её понятие добра слишком отличается от его собственного.
— Обещаешь не причинять им вреда?
— Конечно! Но, дорогой, если бы я намеревалась это сделать, обещание меня бы не остановило. Местами ты такой малыш, а…
В дверь постучали, и мама немного взволнованно спросила:
— Всё в порядке?
— Да! — радостно объявила Катя. — Мы готовы есть блинчики. Это же блинчики пекутся, да?
Маму Катя быстро очаровала своей непосредственностью и искренним восторгом по поводу таких обычных вещей как домашняя еда, детские игрушки Руслана и семейные фото в шкафу, фартук с сердечками и кухонные полотенца в цветочках.
Папу Катя, кажется, настораживала, но на третий день её пребывания в квартире выяснилось, что папина настороженность носит вполне определённый характер.
Он улучил момент, когда Катя принимала ванну, зашёл к Руслану и серьёзно сказал: