— Чувствуете? Как будто холодно стало…
Руслану холодно не было: с одной стороны рядышком сидела тёплая спокойная Регина, с другой жаркая Катя. Да и глаз не болел.
— Нет, — сказал он. — Но надо пройтись по парку, проверить.
Идти никуда не хотелось. Ведь тут, на скамейке, было уютно, почти романтично и удивительно спокойно.
— Будем разделяться, как в кино? — деловито поинтересовалась Катя. — Я чур с Русланом тогда!
— Эй, мы же оба видящие. Так что я с Региной, а ты со Славиком.
— Ну ладно. Всё равно мы же знаем, кто выживет в этом ужастике, — многозначительно подмигнула девушка.
— Поэтому расходиться не будем! — вмешался Славик. — Регин, тебе откуда-то конкретно холодно или вообще? Да, кстати, давай я тебе куртку дам — у тебя ж кофта совсем тонкая.
Руслану стало неловко, но не успел он предложить свою, как Регина сказала:
— Нет, не надо. Мне от погоды тепло. Это от чего-то другого холодно. Кажется, вон оттуда.
Она протянула руку и показала влево от их скамейки, в сторону колеса обозрения.
— Мы же там были, — удивился Славик.
— Возможно, там что-то проснулось, — пожала плечами Катя. — Идём.
Светящееся в сумерках колесо обозрения, карусель справа и пара киосков со сладкой ватой и фаст-фудом выглядели мирно, но Руслан, кажется, заразился тревогой от Регины. Он настороженно вглядывался в аттракционы, в людей, в существ, пытаясь понять, что не так. Вслушивался в обрывки разговоров, смех, весёлые крики и не очень мелодичную музыку, доносящуюся со стороны карусели и какого-то детского паровозика.
Да, вот тут что-то не то! В музыке…
Руслан закрыл глаза, вслушиваясь в звуки, и скоро различил негромкую механическую мелодию.
Тра-та-та. Тра-та-та. Тра-та-та-та.
Тра-та-та. Тра-та-та…
— Что-то слышишь? — голос Славика развеял мелодию.
Руслан открыл глаза, встряхнулся и ответил:
— Не уверен, но вроде бы что-то играет.
Он постарался напеть мелодию, но получилось плохо. Катя ничего не слышала. Славик тоже. Регина отчётливо ёжилась, зябко обнимая себя, но тоже не различала странную механическую мелодию. Руслан накинул на плечи спутницы куртку и сказал:
— Так тебе теплее будет, а я, возможно, что-то услышу. Скорее всего и мне, и Кате защита мешает. Если что, — опередил он возражения, — вы меня удержите.
Все трое посмотрели на него с сомнением, но по-разному: Регина с тревогой, Катя снисходительно, Славик удивлённо.
Руслан закрыл глаза и прислушался.
Да, вот она, эта мелодия.
Тра-та-та. Тра-та-та. Тра-та-та-та.
Тра-та-та. Тра-та-та…
Кто-то ухватил его за руку. Катя.
— Ты куда-то пошёл, и мне это не нравится. Как глаз?
— Не болит.
В ту же секунду взгляд Руслана упал на карусель слева от колеса обозрения. Стоп, она ведь должна быть справа!
Глаз зачесался, заныл, запоздало предупреждая об опасности.
— Так, кто ещё видит лишнюю карусель?
Славик и Регина беспомощно оглядывались, пытаясь найти карусель, но тщетно. Катя пристально уставилась туда, куда смотрел Руслан. Знаки на её одежде замерцали. Из-под стильной серой толстовки высунулся Шустрик и оскалился, глядя на лишнюю карусель.
Руслан тоже вгляделся в фальшивый аттракцион. На первый взгляд, карусель как карусель. Кружатся лошадки, светятся лампочки, играет музыка.
Но настойчивая мелодия ужасно фальшива. Лампочки мигают тревожно, становясь то опасно красными, то жутковато зелёными. А лошадки… вовсе не лошадки. Руслан попытался понять, что это, но его отвлекла Катя.
— Смотри! — она махнула рукой, и он увидел человека, шагающего к карусели.
Человек слепо натыкался на столбы и прохожих, механически переставлял ноги в такт назойливому «тра-та-та, тра-та-та, тра-та-та».
— Карусель я не вижу, — продолжила Катя, — но он, кажется, видит.
Да, человек — средних лет мужчина в синей ветровке — шёл прицельно к кружащимся друг за другом фигуркам на потёртом постаменте с тусклыми зеркальцами вместо украшений.
Руслан наконец понял, что не так с «лошадками». Когда-то это определённо было лошади: белые, пёстрые, с ленточками в гривах и пышными плюмажами. Но сейчас на спинах лошадей виднелись странные человекообразные наросты, того же цвета, что и сами лошади. Жуткие пластмассовые химеры: вон там девочка, за ней целых три человека страшно срослись на лошадиной спине. Потом маленький ребёнок. Затем что-то совсем неразборчиво-кошмарное — Руслан не стал вглядываться.
— Там, кажется, ещё человек, — сказала Регина.
Со стороны колеса обозрения шла девушка в летнем платьице. Также врезаясь в людей и двигаясь в такт настойчивой механической мелодии.