А Мисато меня ещё спрашивала, зачем я поставил эту трахому посреди комнаты! А вот зачем!
И только потом до меня дошло, что чрезмерно воинственные тексты книги и песни настроили меня на слишком уж агрессивный лад.
Ну, кто ещё стал бы с воплём «Икари!» врываться ко мне в комнату и бросать тапками и подушками… Явно не нодовские террористы – это уж точно…
Аска дикими глазищами смотрела на меня, а точнее на пистолет, смотрящий прямо на неё… Который я, впрочем, тут же опустил.
– Да вы тут все сумасшедшие, что ли?! – наконец пришла в себя девушка и, естественно, первым делом возмущённо заорала. – Это у вас вместо приветствия, что ли – тыкать друг в друга пистолетами?!
– Мы вроде бы с утра друг друга уже приветствовали…
– Да причём тут… Убери пистолет, кретин!!!
И правда – кретин… М-да.
– А ты точно Аска Лэнгли?
Хотя, если я сейчас смущённо и виновато забормочу извинения, то для моего авторитета это будет хуже, чем если я продолжу гнуть линию параноика…
– Я тебе сейчас по башке дам, – посулила немка.
– Ты точно Аска Лэнгли. Только такая безумная личность как ты, могла угрожать вооружённому человеку…
Рыжая аж задохнулась от возмущения, а её правая бровь начала явственно дёргаться.
– ЭТО Я БЕЗУМНАЯ?! Да это ты – больной психопат!
– И вовсе незачем так орать, милая фройляйн. Быть может, у меня и есть некоторые параноидальные черты, но они очень полезны для выживания… Кстати, что вы имели мне сказать, раз уж столь бесцеремонно ворвались в моё скромное жилище?
Сорью размашистым шагом вошла внутрь и с яростным сопением начала ходить взад-вперёд передо мной, бормоча себе под нос:
– Спокойно, Аска… Спокойно… Без смертоубийств… Без рукоприкладства… Да, очень хочется! Но нельзя… нельзя… Нельзя!..
Я с благожелательным интересом наблюдал за немкой. Почему-то первой мыслью, которая пришла в голову при взгляде на рыжую – а ведь чертовски непросто следить за такой роскошной гривой волос!.. Вот, помню, максимально у меня волосы закрывали воротник, но это было крайне хлопотно, а у неё они ведь до самого пояса и…
Спустя секунд десять до меня дошло, что от волос мой взгляд плавно переместился немного ниже, и я несколько отстранённо, но всё же рассматриваю чью-то задницу…
Впрочем, месяцы совместной жизни с Мисато наделили меня в этом плане некоторым иммунитетом. Я смотрю, я понимаю, куда и на что смотрю, я спокойно перевожу взгляд на что-нибудь другое… Спокойно, я сказал! Это ж Аска. На фоне Мисато – всё равно, что эсминец на фоне крейсера. Мелковата, плосковата и… Гм, ладно. Не будем о больном. А то куда не плюнь – везде в отклонение от нормы попадёшь. Неблагостный у меня выбор подружек – или малолетние сверстницы, которые мне не пара, или девушки привычной возрастной категории, но для которых уже я – не пара.
М-да-а-а… Как говорится, что это такое – камень преткновения всех мужчин?
Море?
Алгебра?
Дихотомия добра и зла?
Ни хрена! Женщины…
– …вообще слушаешь?!
Я, оказывается, на какое-то время отключился от реальности и банально прослушал, что там мне сейчас говорила Сорью. А в себя пришёл только под бешеным взглядом голубых глазищ.
– Повтори ещё раз – я тебя прослушал, – мной в ход была пущено обескураживающе-честная наглость.
Аска глубоко вздохнула, закрыла глаза и начала беззвучно считать, как можно было понять по движению её губ.
Айнц, цвай, драй…
Досчитав до десяти, девушка, по-видимому, успокоилась и произнесла:
– Я сказала, что нам нужно серьёзно поговорить.
Почему-то в голову пришла сегодняшняя фраза Акаги…
– Извини, Лэнгли, но… Нет, я на тебе не женюсь… – всей моей выдержки едва хватило на то, чтобы произнести это максимально серьёзным тоном и не заржать.
Рыжая поперхнулась и в состоянии, близком, к шоку, посмотрела на меня. Но затем неожиданно искренне и громко расхохоталась.
– Отличная самооценка, Икари – размером примерно с Еву, – сквозь смех выдавила Аска. – А я ещё думала, что это у меня совсем нет чувства реальности…
Вот теперь пришла уже моя очередь изумлённо выкатывать глаза на дистанцию прямого выстрела.
– Значит так, говорю первый и единственный раз. Если ты… Да, ты! Ещё раз врубишь такую… такой… короче то, что ты наивно считаешь музыкой… То я в тебя кину уже не подушку, а что-нибудь потяжелее.
– М-м-м… А я, кажется, предупреждал, что на меня нападать крайне чревато последствиями…
– Да без проблем, Икари, – неожиданно не стала возражать немка. – Я ведь и колонки вместо твоей морды могу разбить.