- Твоя дочь хочет поехать на остров этих, недолюдей недозверей, как их там? - он защелкал пальцами пытаясь вспомнить, - а, точно! Хар!
Рука на плече Камиллы моментально сжалась:
- Дорогая, ты не могла бы объяснить?
- Да, конечно, - девушка опустила голову, - меня приняли в исследовательский филиал. Ну и первым делом меня решили отправить на Еокуохон, - подняв голову, она протянула конверт.
- Хорошо, - женщина взяла конверт и достала из него письмо, - дорогая, ты осознаешь, насколько это опасно?
- Безусловно.
- Да не осознает она! – подскочил отец ударив по столу руками.
- Помолчи, милый, - казалось, ее голос способен создавать шипы, ранящие саму душу, и от них нельзя было укрыться, - Мария моя давняя знакомая, более того, я уверена, что академия сможет обеспечить необходимую безопасность.
- Но, Элиза…
- Если она поедет, то по возвращению, обязана будет пойти работать туда, куда ты, Эдуард, захочешь, такие условия устроят вас обоих?
- Да, - сухо ответила Камилла.
Мужчина с недоверием нахмурился:
- Хорошо, надеюсь она не исчезнет без следа.
- Эдуард! Хватит транслировать события семилетней давности на нынешнюю жизнь, – она легонько хлопнула Камиллу по плечу, - Дорогая, ты можешь идти.
Глава 2 То, с чем мы прощаемся
Первый снег выпал незаметно. Так же незаметно вслед за ним пришла и зима. В доме зажглись камины, а окна перестали открываться. Вслед за холодами прибыли и праздники, главным среди них был - Лунный день, так во всяком случае его называли на Критосе. День, когда весь мир погружается во мрак. По легендам, в момент, когда наступит полная тьма – духи смогут услышать молитвы и желания живых и даже, возможно, их исполнить.
В честь этого дня все жители дома Лайонел стремились как можно быстрее украсить его. Даже залезали по стремянкам под самый потолок главного зала – повесить разнообразные блестящие украшения. На кухне трое поваров в течении этого дня готовили невероятного вкуса и запаха блюда, каждое из которых сразу же отправлялось на стол.
Сначала они сделали блюда на завтрак: яйца «Орсини» больше походили на меленькие облака, уложенные на слегка поджаренный хлеб, цветочный чай своим ароматом наполнял все пространство, но его местами перебивал горький запах отцовского кофе. Вообще пить поутру чай было чем-то вроде традиции у родителей Элизы, которую она с некоторым успехом перенесла и в свою семью, приучив пить чай с самого детства Камиллу и Карла. Единственный, кто так и не привык к этому – Эдуард, оправдываясь тем, что от чая ему крутит живот.
Потом следовал обед. К которому приехали гости, приглашенные на ужин. Их можно было пересчитать на пальцах одной руки: Дуглас Бучелати – старый друг Эдуарда, недавно завершивший одно из своих многочисленных мореплаваний, Арто и Криста Люцеано – дворцовые маги, и Сальваторе Витали – торговец знакомый многим жителям Критоса. На приглашение отобедать всем вместе – поддержали идею, и не зря! Сегодня на обед был замечательный суп с крольчатиной на первое, овощи, так же с кроликом, на второе и просто великолепный пудинг в качестве десерта.
И вот наконец праздничный ужин. Стол буквально ломился от количества еды: свежие устрицы, вино, разнообразная птица и рыба. Количество еды было в два, а то и в три раза больше, чем в обед или ужин. Такие трапезы устраивались очень редко и в основном на большие праздники.
Когда все, наконец, сели за стол, луна пропала со звездного небосвода, а весь мир погрузился в пугающую тишину. Камилла молилась о том, чтобы в следующем лунном году ее ждала удача, о том, чтобы ее поездка увенчалась успехом, о хорошей погоде на весь год, о том, что было бы неплохо встретить хороших людей.
А ее отец тем временем молил, чтобы она одумалась и послушав его - пошла на службу короне, ведь там явно безопаснее, да и престижно к тому же.
Темнота держалась недолго, совсем быстро появился тонкий просвет полумесяца, еле озаряя землю.
Застучали бокалы друг об друга, еда постепенно исчезала со стола. Камилла уже успела сбегать до своей комнаты и переодеться в повседневную одежду: теплое шерстяное платье и пальто чуть ниже колен, на ногах высокие кожаные сапоги на шнуровке, а вьющиеся темные волосы прижимала фетровая шляпа. Она, как ей казалось, незаметно подошла к родителям: