- Хорошо.
- Вот. Так бы с’разу!
- Позволь узнать, зачем вам расшифровка?
- Сам как думаеш’?
Было в этом вопросе что-то угрожающее, от чего у мага по спине пробежались холодные мурашки.
- Я думал, что ты погиб, - сказал маг, отводя взгляд.
- Ошиб’ка пер’вого э’ксперимен’та возымела вес’ма ин’терес’ный эф’ек’т – убит’ меня сейчас нес’кол’ко с’лож’но.
- Сложно не значит невозможно.
- Ага, но как видиш’ я в’се еще жив.
- И правда. Мне жаль, что так вышло.
- Поз’дно жалет’, - он отпустил волосы мужчины и тот обессиленно упал на каменный пол, - п’риходи в себя.
Хар направился в темноту, сопровождая самого себя напеванием, но остановился.
- Забав’но получает’ся. Сейчас с тобой п’роис’ходит тоже самое, ч’то и м’ного лет назад. Не думаеш’, ч’то это п’рек’рас’но? – он развернулся и направился обратно к магу, - К’с’тати о прошлом. Рисун’ки на т’воей коже… Это же они тебе поз’воляют ис’пол’зоват’ магию? Розет, что-то такое говорила. Ч’то будет, ес’ли я их пов’режу? – он провел острым когтем по руке мага, - к п’римеру вот так.
Холодная боль пронеслась от поверхности кожи в самую глубь, к костям, затем к кончикам пальцев и прилила к ушам. Звон наполнил пространство, так показалось магу. Тело не хотело слушаться, а Кадан продолжал вести коготь выше, к плечу разрывая ткань рукава.
- Прекрасти!
- Тебе бол’но? Не переживай, это лиш’ час’т’ той боли, которую пережил я. Которую пережили все те, кого тепер’ называют харами. – Он продолжил словно лезвием разрезать кожу, вырезать узоры, - надеюс’ од’ной руки х’ватит, ч’тобы лишит’ тебя магии. Не бес’покойся, Карл позаботит’ся о т’воих ранах чут’ поз’же, ес’ли ты, конеч’но, не решиш’ умерет’ ран’ше, - сказал Кадан перед тем, как покинуть комнату.
Все воздастся нам по нашим заслугам – всю жизнь ему казалось, что это относится только к перерождению или переходу через реку мертвых, но не как не к нынешней жизни. Все же, не все еще прошло, он пока жив, а значит и искупить грехи так или иначе – возможно. Он постарался пошевелиться. Все тело пронизывала тяжесть, рука болела от ран и умирать, как назло, совершенно не хотелось. Ему есть кого защищать. Он был полностью уверен, что будь он один, не связывая себя какими-либо узами с людьми – смерть - было бы самым верным решением после уничтожения записей, ради которых он и последовал на Еокуохон.
- Когда все пошло не так?
Тогда, на нынешнем Канто-Бучи, он делал все, что мог, чтобы защитить невинные жизни, и вот сейчас делает все тоже самое, с единственным отличием: может быть сейчас ему удастся спасти хотя бы две близкие ему души? А если не удастся – последует за ними.
Спустя какой-то десяток попыток, ему удалось вернуть полный контроль над телом. Его глаза привыкли к темноте и теперь он вполне мог сказать, как выглядела комната. А была она ровным счетом – никакой. Голые стены, такой же пол, более-менее человеческая кровать и ведро.
- Что ж, Розет с ними за одно… Кто еще? – проговорил он полушёпотом.
Тяжелая дверь открылась. В комнату зашёл уже знакомый мужчина с парой склянок и тарелок в руках.
- Мне сказали о тебе позаботиться, поэтому я принес лекарства и немного еды. Если тебе, конечно, хочется есть после всего случившегося.
- У вас раздвоение личности?
- Что? Нет-нет, - он поставил еду и лекарства на пол, - хотя, кто знает, может быть, и есть что-то эдакое. Знаешь, я ведь не плохой человек, просто все так сложилось, что я сделаю все, чтобы закончить то, что начал.
- Психопат значит.
- Значит да. Слушай, а как поживает Камилла? Как она вообще на остров попала?
- Волнуетесь? Недавно вы говорили достаточно жестокие вещи.
- Разумеется волнуюсь, кровные узы так или иначе мне не чужды. Да и к тому же я очень удивился, когда Кадан мне сообщил о прибытии девушки с той же фамилией, что и у меня. Мне казалось, что мы с ней никогда больше не встретимся.
- Что с вами произошло?
Карл просмеялся.