Большая светлая комната, прохладная, посередине — здоровенный стол буквой «Т». За «горизонтальной» палочкой — пожилой мужчина, представительный, но без забронзовелости. За «вертикальной» — два уже знакомых персонажа: «Воякер» и «шпак». Некоторое время хозяин кабинета разглядывал нас с интересом и затаенной завистью какой-то, что ли. Остальные персонажи вперились в нас со смесью ненависти и опаски. Злобной опаски.
— Проходите, господа, садитесь.
Неожиданно — до этого местные карающие органы либо пытались на иностранных языках общаться, либо на относительно понятном русском. А тут — на тебе, цельный начальник до нас снизошел, да «по нашему» разговаривает! Неужели ради нас наблатыкался каким-нибудь экспресс-методом, типа Илоны Давыдовой??? Видимо, некоторая оторопь и гордость за державу отразилась на наших лицах.
— Да, я неплохо понимаю ваш язык, особенно сленг 90-х годов… Но — к делу. Вы продолжаете настаивать на…
Мужчина нашел на столе некий лист и процитировал.
— «Попытались силой захватить принадлежащее нам на паях имущество»?
Мы переглянулись. Мне плести словесные кружева не улыбалось, Пашка тоже не горел желанием.
— Серег, ты — кэп, тебе и карты в руки. Мы — на подхвате, если что.
Серега резко выдохнул.
— Господин?..
— Шеф полиции Порто-Франко.
— Господин шеф полиции, именно так всё и выглядело. Вот этот — Серега кивком указал на «вояку» — первым начал пистолет из кобуры рвать, а на его вопли вломились в дверь вооруженные люди с малопонятными криками. Хорошо, Родион этого беса обезоружил, а Павел выпалил по агрессорам.
Шеф пошуршал листами вновь, читая протокол осмотра места преступления видимо.
— А почему вы раненым помощь не оказали?
— Родион за полицией побежал, а мы — пока этих гостей стреножили…
— Понятно.
Шеф пожевал губами, поморщил лоб… Видно было, что ситуация ему очень не нравится. Со всех сторон и во всех смыслах. Наконец он решился:
— Мне это всё очень не нравится. Вы отбились — молодцы. Если бы вы и этих — он кивнул на «незваных гостей» — уложили — было бы совсем хорошо. А так мне придется отдавать их под суд, начнутся вопли москвичей — а оно мне надо?
Офигенно мужик в русском рубит! Где он так наблатыкался-то? Шпиён? Не, акцент…
— Поэтому от «нападавших» поступило предложение — списать всё на погибших, при жизни бывших излишне инициативными…
Сергей посмотрел на меня с непонимающим выражением лица. У меня, видимо, лицо было столь же недоумевающее. На Пашку он посмотреть не успел — тот сам прорезался:
— Господин шеф полиции, вы как должностное лицо предлагаете спустить всё на тормозах? Типа, ошибочка вышла? Так, что ль?
— Да!
Я решил тоже высказаться.
— Видимо, инициаторы не хотят на нары? Сколько им — по десятке на жало, как главарям?
— На жало — это… А, понял. Они не отсидят. У нас, собственно, тюрем нет, так что — каторга. Помрут раньше. Но они готовы возместить…
Я плохо себе представлял, сколько ж они в шефа закинули, что бы он вот так посредничать взялся… Зато Пашка, видимо, представил хорошо.
— То есть сомнений у вас, что я был в своем праве, открывая огонь по супостатам — нет? Я правильно понимаю?
Шефу это говорить явно не хотелось. Но становиться крайним в терках между местной Москвой и Порто-Франко хотелось еще меньше. Вполне логично же: довел двоих до цугундера — получи пакость в ответ! Политика, блядь.
— Значит, имущество и транспорт погибших — уже наше. Тогда озвучьте, во что оценивают свою свободу эти упыри!
После слов о трофеях москвичи вскинулись, но сказать ничего не успели. А потом Серега их добил:
— Мы, в общем-то, финансово состоятельны. Поэтому — ждем предложений!
Вот тут «гостям» сплохело капитально. То ли они рассчитывали отделаться имуществом погибших, то ли что… Теперь они, похоже, уже не подссыкивали, а реально готовы были обоссаться. Ну, как говорится, «падающего да толкни!».
— Кстати, всё ваше барахло, что на вас, тоже уже не ваше.
Похоже, я и «своих» удивил.
— Чего вы на меня уставились-то? Всё имущество захваченных живыми преступников является трофеем захвативших — не так ли, господин шеф полиции? Так что, военный, раздевайся. До трусов, сука!
Это стало, видимо, последней каплей. Вяканья дядька о том, что машина — собственность Московского протектората, были отметены как малоебущие. Твари! Хотели на халяву — имейте хлорку за творог полной пастью.
Глава 16
До гостиницы мы добрались с комфортом — на выходе из полицейского участка мы, отягощенные трофеями и бывшими «вещественными доказательствами», удачно поймали местного извозчика. Доехали в молчании — каждый думал о своем. Я, например, разрывался меж двух дум: что за трофейный пепелац ждет нас возле отеля, и как бы нам побыстрее смотаться из города. После достижения консенсуса по репарациям «замначштаба» вновь воспылал к нам трепетной любовью, злобно подборматывая периодически неразборчиво себе под нос и оделяя нас взглядами, вовсе не полными любви и христианского смирения.