Немцы по очереди представились. Что ж, на мой взгляд, основные «дыры» закрывались вмах: два артиллериста, штурман и старпом. Палубная команда, ну и мне подмену бы… Серега был явно того же мнения.
— Господин мэр… В экипаже должно быть сорок человек… Нас, если всё так хорошо, получается семеро. Или Отто привел не всех?
— Серж, эти четверо — с одного корабля. Как я понимаю, остальные — досмотровая команда?
— Не совсем. Необходим еще штурман, кок, врач…
Мэр перевел взгляд на Отто. Тот что-то утвердительно пролаял — другим словом этот рапорт назвать было нельзя. Переводчица тут же перевела.
— Он сказал, что нет проблем. Отставные моряки есть.
— Что ж… Тогда — что вы хотите конкретно? И, самое главное — вы стоимость фрахта, так сказать, нашего корабля — представляете?
Переговоры, переговоры, переговоры… Два дня согласований, «смотрин» кандидатов, утрясаний и согласований. Оплата выхода, «боевые», имущественные траты, доли трофеев — всё предусмотреть надо, «договариваясь на берегу», чтобы потом проблем не возникало! Призванные местные кадры слегка удивили. Во-первых, спокойствием по отношению к тому, что командир корабля намного ниже по званию, чем старпом — предпенсионного возраста дядька с выдубленной морскими ветрами рожей, с небольшим пузцом и громким командным голосом. И достаточно вменяемый — одной беседы через переводчика ему хватило на осознание факта, что меня и Пашку без надобности «строить» не надо. Пашка, кстати, от обилия народа как-то скис. У меня — движки, стармех считай, Серега вообще аж цельный адмирал. А он, получается, не пришей рукав куда ни попадя. В итоге он засел за мои конспекты и ПТЭ всего, что входило в моё заведование, а в свободное от самообразования время таскался за мной хвостиком, задавая вопросы и осмысливая ответы.
Во-вторых, дойчи моментом впряглись в «тяготы и лишения» — это в их-то возрасте! И, вроде как, с эдаким удовольствием! Старший прогавкал нечто — остальные забегали! И — похорошело сразу. Особенно в бытовом плане… Великое дело — штатное расписание! Правда. По свистку, но — питание. Медобслуживание, прочие бытовые радости — всё невесть откуда взялось. За неделю сформировался экипаж, и «прощайте, скалистые горы!». Не родина позвала, и не в дальний поход, но тем не менее в открытое море мы вышли.
Вернулись мы через девять местных дней небольшой группой кораблей. Как наш анабасис назвать, даже не знаю. Боевой выход с элементами пиратства, патрулирования и гонки на выживание. Приконвоировали три небольших целеньких суденышка и одно — побольше и покоцанное, с которым возни и было больше всего. Хорошо, Серегина вахта была тогда. Он и заметил непонятки какие-то гидроаккустические. Сути я не знаю, но двоих немцев из группы досмотра мы потеряли, а сторожевику чуть не прилетело из палубной зэсэухи с этого судна. Я-то в это время у себя вахту стоял, а вот Пашка был, так сказать, свидетелем всему — околачивался на мостике. Рассказчик из него, конечно, тот еще. Но Серега — красавчик! И покойные немцы, конечно, тоже, светлая им память.
По Пашкиным рассказам выходило следующее. После безуспешных попыток остановить и досмотреть средних размеров сухогруз под неизвестным Пашке флагом Серега пальнул предупредительным. Капитан этого недоразумения, плавающий под флагом какого-то местного (новоземельного) шейха или султана — хер его разберет — сразу внял и, забыв о претензиях и правах, лег в дрейф… Немчики туда и отправились. На свою погибель, двое полезли в трюма, а трое отправились на мостик. «И тут началось. Прикинь, по рации паника. Серега в экран — а там на носу уже в нас целят! Он ка-а-ак ебанул туда — дым, всё всмятку, и тут же Йося, ну старший, докладывает. Что всё, эмирцы эти сдаются… Я не понял ничё, а уже — всё!» Это цытатка из Пашкиного рассказа. Я невольно ему позавидовал. Так вот, если доживу до внуков, залезут они мне на коленки и потребуют чего-нибудь героического рассказать про себя — что я им расскажу? Что подвиги другие совершали, а я, так сказать, им это совершение обеспечивал? Как им объяснить, что герой-летчик (танкист, моряк, пехотинец — нужное вставить) в одну харю хрен чего сделает! Его одеть — обуть — накормить — выучить сперва надо… А дальше — кто Покрышкину самолет чинил и заправлял? Кто Маринеско торпеды делал? Во-о-от… Ладно. Придумаю им что-нибудь, дожить ещё надо сперва хотя бы до невесты.
Причаливали все «вчетвером» в стороне от основного порта. С Владивостокским не сравнить, даже говорить нечего, но тем не менее — встали поодаль от «гражданских», не там, откуда уходили. Первым делом спустили на берег покойных «досмотрщиков» и их тут же увезли куда-то. Потом сгрузили немногих пленных: капитанов и штурманов, в основном. Немцы в этом плане вообще молодцы, никаких сантиментов или толерастии! Пират — вперед купаться, и не ебет ни наличие семьи, ни обстоятельства, так что до Нойехафена из матросов добрались только трое мотористов — «рулем крутить» нашлось кому, тем более что штормов не было и строем шли…