Но вот торжественная часть себя исчерпала. Все сели. Что теперь? Неужели развлекательно-концертная программа? И таки последовала очень своеобразное развлечение.
Оно сразу вызвало шквал аплодисментов, явно не запланированных владыкой, поскольку он властным жестом резко прервал овацию и восстановил тишину. Что-то пошло не по плану владыки. По залу прокатился взрыв эмоций. Некоторые господа даже привставали, чтобы лучше разглядеть начало действий.
У входа в приёмный зал что-то застопорилось. Как будто кого-то не хотела пропускать охрана. Маги обменивались между собой какими-то знаковыми жестами. А я, как у нас говорят, просто «выпала в осадок» от того, что пришлось увидеть.
Через весь зал от парадного входа в окружении конвоя, состоящего из пяти воинов, в полном воинском облачении и при оружии, вышагивала в золотых туфельках на высоченных шпильках почти обнажённая девушка с царской диадемой на голове. Длинные волосы серебристо-пепельного цвета волнистым каскадом ниспадали по ровной красивой спине.
Прекрасное молодое тело было выставлено на обозрение всему залу, переполненному мужчинами. Некоторым в зале не хватило стульев, и они стояли вдоль стен. Короткая абсолютно прозрачная туника на девушке была призвана скорее, привлечь внимание к обнажённому телу, а не укрыть его. Её красивые длинные ноги, едва прикрытые лёгкой тканью, вызвали тихий восторг присутствующих. Шелест осторожных вздохов пронёсся по рядам зала.
Девушку вели на эшафот позора и презрения. А она не шла. Она несла себя, гордая, едва касаясь золотыми туфельками ковровой дорожки. И светлая улыбка сияла на прекрасном лице. Девушка была так изумительно хороша, что даже я в унисон с залом, непроизвольно задержав дыхание, наконец, выдохнула и прошептала вслух:
- Ари Тис Каро! В мёртвой тишине зала мои слова услышали все, кто знал настоящее имя любимой наложницы владыки – их было очень мало, и все, кому было не положено его знать. Владыка занервничал.
Он резко привстал, как только увидел её. Как же! Его святейший приказ был нарушен. Его, разжалованная из первых леди, наложница должна была появиться голой в чёрном платочке, надвинутом на глаза, босая и с поникшей головой. Униженная и опозоренная.
Пронести свой позор, несчастная, должна была через весь зал, наполненный людьми – в основном мужчинами, с ненавистью и презрением, плюющим в неё. А тут вдруг – такое шоу! Презираемая владыкой, она вызвала изумление всей публики. Мужики в зале буквально открыли рты при виде красоты такой невиданной. А двенадцать магов дружно поднялись с мест, отказываясь принимать участие в предложенном безобразии, и намеревались покинуть зал.
- Сидеть!- гаркнул им во всё горло владыка, утратив контроль над собой.
– Я всё объясню. Уверен, вы поймёте и поддержите меня, - добавил поспешно. Ох! Как же он сейчас её ненавидел! И… как же любил! Он сам никогда не видел её такой бесстрашной, независимой и вызывающе прекрасной. Но … Она осмелилась бросить ему вызов!
Самые низменные страсти взыграли в нём с неуёмной силой, не уступая собственной гордыне. Но прямо перед собой владыку ослепляли десятки горящих глаз, с банальным мужским желанием и восторгом. Похотливыми взглядами многие из них мысленно обнимали её, приближая к себе. Его единственную! И неповторимую! Он проклял свой безумный, провалившийся план. И взревел зверем:
- Закройте рты, слюни утрите! Самцы похотливые! Зал замер.
- А ты! ТЫ!!! – повернулся он ко мне:
- Встать! Не твоё место! – Я вскочила и усадила на своё место, подошедшую ко мне девушку. Значит, это ей готовили издевательства. А я должна была наблюдать. Молнией пронеслась мысль в голове. И я торопливо шепнула госпоже:
- Нас спасут. Обязательно. И опять владыка услышал мои слова. Он тут же злобно прокомментировал:
- Ага! Спасут вас! Ждите, птички!
И обратился к массам, изъявившим желание разойтись, следуя примеру «президиума» из двенадцати, направляющихся к выходу из зала:
- Прошу внимания! Сделаем небольшой перерыв. Фуршет для всех накрыт в соседнем зале. Крепкими напитками попрошу не злоупотреблять. Разочарованные прервавшимся зрелищем, мужики поспешно покинули приёмный зал.
Я сняла свою курточку и укрыла госпожу Ари. Она замёрзла, но не ощущала холода, несмотря на то, что была холодной, как ледышка. Кротко мне улыбнулась. Когда зал опустел, разъярённый владыка завопил:
- Как ты, негодница, посмела надеть диадему, которую я подарил тебе?
- Господин владыка! Вы противоречите себе, - нагло влезла я: - Вы сами подарили, значит, сами и разрешение дали. Владыка сделал несколько тяжёлых вдохов, как перед затяжным прыжком в воздухе, выдохнул, едва сдерживая себя от ярости, чтобы не огреть меня кулаком, как следует, но не ударил. А заявил с саркастической улыбкой иезуита: