Я замкнулась, а мой учёный названный брат, в котором я с детских лет души не чаяла, продолжал с энтузиазмом раздалбывать вдребезги мою веру в чудеса. Неожиданно он резко остановился, прочитав что-то на моём «говорящем» лице, и засыпал меня вопросами:
- Дин-дин! Дин-динчик, милая! Ты что-то хотела спросить или рассказать? Тебе что-то приснилось? Что-то произошло?
И да, приснилось. И произошло. И хотела рассказать. А теперь не хочу рассказывать.
– Всё – пустое! – сказала, - не стоит твоего внимания, - и притворно улыбнулась. Сейчас я очень пожалела о том, что, несмотря на его «лукавые умствования», не посвятила умного надёжного друга в наши удивительные приключения с напарником. Он бы непременно помог во всём разобраться. И просто помог. Возможно, я бы избежала и этой ситуации, в которую так нелепо попала.
Спать не хотелось. Совсем. Темно было, хоть выколи глаза. И мысли суетливо смешались в голове, я уже сама не понимала, где правда, а что – вымысел. Да и страшновато стало. Но фонарик я не включала – берегла энергию. Вдруг чутким ухом расслышала шорох оттуда, где сейчас должна была находиться. И моё любопытство повело меня «на подвиги».
Включив фонарик, я едва приоткрыла дверь и направила луч света в темноту. И вздрогнула от неожиданности. Всё подземелье вдруг ожило, засуетилось, залопотало. Его наполнили до краёв шумные звуки. Из чёрного провала слышалась какая-то возня, всхлипывания и чавкание. А прямо передо мной на уровне моих глаз зависала зарешёченная клетка в человеческий рост, которую удерживали огромные ржавые крюки.
По клетке и вокруг неё ползали, прыгали и роились большущие насекомые, какие-то змеевидные амфибии и прочая невиданная мной тварь. Даже во сне. И всё «это», производило какофонию невероятно неприятных на слух звуков, пытаясь проникнуть внутрь клетки. Луч фонаря не достигал дна ямы, но и того, что высветил, мне хватило, чтобы потерять рассудок, находись я в клетке. Из чёрной ямы медленно выползала огромная голова с раскрытой пастью, усеянной острыми клыками и игловидными зубами, такой огромной, что я могла бы легко въехать в неё на спортивном велосипеде.
Я едва не свалилась прямо в эту пасть – у меня коленки от страха подкосились. От падения меня удержала дверь и ещё заноза, впившаяся в ладонь, когда я инстинктивно ухватилась за деревянный откос, чтобы не свалиться. Острая боль пригасила чувство дикого страха. Я плотно прикрыла дверь, чтобы ничего не видеть и не слышать. В эту каморку, я поняла, тварям доступа нет. Отдышалась. Нашла наощупь лежанку и присела. Звуки постепенно притихли, но ещё некоторое время продолжали звучать у меня в ушах. Я нашла иголку в сумочке и извлекла занозу. Прилегла и провалилась в небытие.
Открыла глаза, когда услышала голос вчерашнего похитителя. Он разговаривал по телефону. Причём слова, которые он произнёс на иномирном языке, я поняла, и они в раз привели меня в чувство.
- Владыка! – докладывал он своему хозяину, - я вытащил её из клетки. Живая. Да. Потеряла сознание. Понял. Сделаю. Потом он резко придержал на связи собеседника, назвав его по имени:
- Да! Господин, Сон Лив, уточните время!- Получив ответ, сунул переговорное устройство в карман. Я вмиг захлопнула глаза, притворяясь спящей. Услышанное имя повергло меня в шок. Выходит, Всемогун жив! И он прячется на Земле. А эти двое – его ближайшие соратники. Иначе, кто бы осмелился называть его запросто по имени.
Долго притворяться мне не дали. Зычным голосом поступил приказ:
- Вставай, красавица! Подъём! И я вскочила, протирая глаза. Никакой тебе лёгкой разминки, никаких тебе водных процедур. Меня просто одним толчком выбросили на улицу. Солнце уже встало. Я определила, около шести часов утра. – Куда теперь? – бодро спросила, сделав вид, что мне всё нипочём. Мне указали направление рукой.
– Направляемся к самому владыке Мор Сон Ливу? – уточнила я, проявляя, что мне известно то, что известно очень немногим - полное имя хозяина Алмазной горы. Мой конвоир насторожился:
- Ты знаешь Владыку?
– Лично не знаю. Читала о нём. А теперь и не узнаю – сгорел он, говорят.
– Не верь. Враки. Сама скоро увидишь. Двойника его убили, а сам живёхонек, - просветил меня мой конвоир. И зашагал вперёд. В сторону леса. Я поплелась за ним.
Меня беспокоила не одна мысль, но, как бы исхитриться, чтобы передать ценнейшую информацию друзьям, стала главной. Глубоко задумавшись, я медленно передвигала ноги. Конвоир, удалившийся от меня на приличное расстояние, вдруг остановился, дожидаясь, когда подойду к нему и спросил: