— И за-а-ачем ты при-и-и-шел? — поинтересовалось оно, наклонив голову.
Чуть помолчал, разглядывая энергетику существа перед собой, пытаясь удостовериться, что это точно он… оно. Хотя, скорее он. Впрочем, главной проверкой тут будет не это.
«Тебя ведь называют Тене, так?» — отправил я ему мысль-образ в той манере, в которой отправлял кое-кому давным-давно.
Образы несут определённые… оттенки. Способ мышления того или иного существа. Я обычно на это не обращаю внимание, концентрируясь исключительно на образах, но в данном случае существо передо мной должно обратить внимание и на оттенок мыслей. Он у меня поменялся, однако я не могу сказать, что моя манера общения, поведения, мыслей и эмоций претерпела слишком больших изменений.
Тёмный бог дёрнулся словно от пощечины, над чем-то серьёзно задумавшись. Божок начал разглядывать меня так (и без глаз справлялся), словно узнал.
Бинго.
— Ты пра-а-ав, дитя-я-я… — с прорезавшейся опаской протянул он. Хе-хе-хе, видимо, я оставил у него хорошие впечатления. А вроде привязанность была. Сколько времени прошло, забыл меня. — Не-е-ет… Ты-ы-ы уже-е-е не ка-а-ажешься мо-о-олодым… Кто-о-о ты-ы-ы?
Я широко улыбнулся, после чего моя кожа почернела. Из меня начала сочиться чёрная жижа, покрыв мой образ, сформировав внешний вид того, как я когда-то выглядел. Моя сущность в пределах подвала практически полностью раскрылась, из-за чего пространство задрожало.
— Давно не виделись, Питт, — оскалился я широкой пастью, видя, как струхнул мой раб. — Решил себе имя посолиднее взять, да-а-а?
— … — на роже божка появились чёрные зрачки, широко раскрывшиеся. Весь его пафос куда-то исчез. — Мра-а-ак. Во-о-от де-е-ерьмо.
С этим важным умозаключением он свалил в свой гроб, начав самолично себя замуровывать.
Я громко засмеялся, пнув гроб, особо не сдерживая силу, из-за чего пространство едва не порвалось. Гроб вместе с тёмным богом снесло в стену, создав кратер, из-за которого подвал чуть не прекратил своё существование, и лишь моя сила не давала этому месту разрушиться. Питт, чувствуя свободу, попытался сбежать.
— Куда побежал, пёс? — схватился я за пространство, заблокировав любые попытки «божка» сбежать. Это получалось настолько легко и просто, что на меня накатила лёгкая эйфория — всё же, не так часто я использую свою силу в таких масштабах. Главное не давать своей энергетике слишком распространиться, а там меня пока кроют архидемоны, чем я воспользуюсь. — А ну ко мне!
Вытянул руку, сцепив начавшую дёргаться в конвульсиях чёрную жижу, притянув к себе. Вес моей души уже превышал вес Питта. Между нами бы не было такой разницы, если бы у меня не было материального тела, но оно есть — и оно дает вполне ощутимые преимущества.
— Хо-о-озяин, про-о-остите!!! — задёргался в моих руках уменьшившийся тёмный бог. — Не-е-е узна-а-ал реинка-а-арнацию!
Игнорируя то, что говорит собака, засунул её в своей внутренний мир, где, не слушая возмущения, нацепил иллюзорные цепи, насильно приковав к своей душе, после чего вернул в материальный мир.
— Ну что, Питт, — отпустил я тёмного бога, даже не пытавшегося вырваться. Чувствовал, как частица моей… кхм, не до конца сформированной реальности вцепилась в его душу под видом цепи. Уже что-то на грани концепции, хех. А ведь всё началось с простых наручников. Жижа втянулась в моё тело, как и кожа вновь стала самую малость неестественно бледной. — Рассказывай, мой маленький друг.
Форма тёмного бога заметно осунулась.
— Ва-а-аш за-а-амок па-а-ал… Я успе-е-ел сбе-е-ежать…
Приподнял бровь, сев на воплотившийся диван, после чего щелкнул пальцами, восстановив все повреждения в библиотеке, почувствовав, как львиная часть резерва исчезла. Беззаботно достал банку сущности Питта, перед его мордой открыл её и начал жрать.
Если бы тёмный бог мог, то уже заплакал.
— М-да? — задумчиво протянул. Учитывая, что я, насколько понимаю, полностью забил на мрак, могло произойти и не такое. — Только ты один? Смог ли ты закрыть прорыв?
— Успе-е-ел иска-а-азить про-о-орыв… Ка-а-ак вы-ы-ы учи-и-или…
— Ещё раз, — нахмурился я, — кто-то успел ещё вместе с тобой прорваться?
Питт, немного подумав, явно умудряясь видеть иллюзорную цепь на своей душе, тянувшуюся ко мне, кивнул.
Криво ухмыльнулся.
Ну да, кто бы сомневался…
Пока же я размышлял над тем, как много моих уже бывших обнаглевших рабов разбежались по свету, не считая возможных иных прорывов, Любочка, кажется, что-то вспомнила, громко заплакав. Как чуть позже оказалось, память у неё частично восстановилась — слишком много знакомых ассоциаций с домом было. Идти искать её обидчиков не придётся…