Прибавляю немного звук и снова начинаю танцевать, слив воду со спагетти и перемешав их с овощной подливой. Почти готово. Осталось салат нарезать.
Берусь за нож и первым делом быстро режу помидоры. Поёт любимая Тина Тёрнер. Вообще восхищаюсь силе этой женщины. Какую нелёгкую жизнь ей пришлось прожить!
Подпеваю, дергая задницей и облизывая нож, как вдруг замечаю на себе внимательный взгляд Маркуса. Так и замираю с лезвием на языке.
— Эээм... Что, я слишком громко пою?
— Нет, — усмехается он. — Я знаю тебя с пелёнок, но не знал, что у тебя такой хороший слух и голос.
Комплимент заставляет меня покраснеть. На самом деле, я мало кому позволяю услышать свое пение. Мне оно всегда казалось стрёмным.
— Да ничего особенного.. Ты мне льстишь!
— Я никогда и никому не льщу. Говорю только по факту. Ты бы могла выступать на сцене.
— Неее! Шоубизнес это точно не моё. Там слишком много грязи.
— Меньше, чем в медицине?
— Конечно, ты о чём вообще?! Коррупция и давление сверху есть везде, но такая грязь, как в шоубизе... Это ни с чем не сравнить!
Маркус с интересом меня разглядывает.
— Да и твой отец вряд ли пустил тебя в подобную сферу.
— Это точно. Господи, надеюсь, он никогда не узнает о том, что случилось сегодня! Иначе мне крышка.
— Постараемся сделать так, чтобы не узнал.
Налив кофе в две чашки, Маркус ставит крепкий напиток на стол.
— Кофе готов.
— У меня тоже всё готово. Можем садиться и есть.
Это невероятно трудно — разговаривать с мужчиной, который тебе капец как нравится, когда он перед тобой стоит чуть ли ни в чём мать родила! Попросить его одеться?
— Спасибо за ужин, Мэйс.
— Мы же ещё не поели.
— Заранее спасибо, — подмигивает мне Маркус и ближе придвигает тарелку.
Глава 8
Маркус
Это просто п*дец!
Бью грушу. Первый удар. Второй. Третий.
Я просто не имею право чувствовать то, что чувствую. Она дочка моего лучшего друга. Младше меня вдвое, в конце концов. Насколько нужно быть ублюдком, чтобы вестись на те ощущения, от которых меня штормит уже какой месяц.
И самое хреновое, что я ведь вполне мог их контрлировать ровно до того момента вчера вечером, когда эта маленькая чертовка в халатике вдруг заявила мне, что хочет.
Пздц, вот чего я не ожидал услышать.
Хотя, кому я вру. Мне же не пятнадцать, и я прекрасно видел, как Мэйси на меня смотрит, как иногда тяжело дышит, когда я подхожу к ней ближе. Это чертовски дерьмово - осознавать, что всё это время догадки, которые я отчаянно игнорировал, оказались верными.
Любимая и драгоценная дочка моего лучшего друга - сохнет по мне. И я, к сожалению, не могу назвать эти чувства невзаимными.
Стиснув зубы, ещё несколько раз мощно луплю по груше, после чего ловлю ее руками, упираюсь лбом и тяжело дышу.
Несмотря на то, что мне всегда казалось, что Джон слишком сильно опекает свою дочь, сейчас мне бы хотелось, чтобы он занялся своим привычным делом, вернулся с базы отдыха вместе с женой и забрал Мэйс домой, иначе я боюсь, чем это всё может закончиться.
Я несколько раз за сегодняшний вечер ловил себя на мысли, что хотел бы...
Мля, я даже думать не хочу, точнее запрещаю о том, чего бы я хотел, иначе мысли довольно быстро перейдут в действия, и в итоге всё это очень хреново обернётся. Для нашей с Джоном дружбы точно, и для Мэйси тоже.
Не сказал бы, что я не готов к отношениям. Я давно хочу семью, но не с девчонкой младше себя вдвое, и не с дочкой человека, с которым мы палками в детстве играли в войну. Это неадекватно.