– Когда плацента находится ниже, чем надо. Из-за этого возможна смерть Лорен во время беременности и родов. Ребенок тоже может не выжить.
– Ужасно… А что говорят врачи?
– За девяносто лет мы так и не научились с этим бороться. Сам шанс того, что это может случиться, равен от одной десятой до одного процента, а учитывая, насколько сильно снизилась рождаемость в США, случаи этой патологии можно пересчитать по пальцам. Поэтому пока они говорят, чтобы Лорен не вставала с кровати без надобности. Ну и уменьшить появление каких-то возможных стрессовых ситуаций до наименьшего количества.
Сказав это, Скарлетт допила чай и сжала кружку. Шэрон цокнула языком.
– Как ужасно…просто слов других подобрать нельзя.
Скарлетт опустила голову на руки, облокотившиеся о стол, и начала следить за тем, что происходит в окне. Снег таял, оставалась лишь слякоть и грязь. В принципе, такой она себя и чувствовала, природа соответствовала ее эмоциональному духу.
– Когда заключение брака?
Скарлетт услышала звук стука пальцев по голографону.
– Двадцать второго мая, сейчас второе марта.
Она огорченно вздохнула и встала из-за стола. Ей нужно было выйти на улицу прогуляться.
Кеды промокли насквозь, ведь Скарлетт ходила в них прямо по слякоти. Но ей не было до этого дела. Ну заболеет она, и что дальше?
Небрежный хвост раздражал, и она сняла резинку. Просунув пальцы в волосы, Скарлетт расправила их. Темные, вьющиеся пряди не желали распутываться, даже наоборот: еще сильнее спутались.
Она пыталась прочистить голову, но это плохо получалось.
– Что ты тут делаешь? – спросил старый, хриплый голос.
Скарлетт обернулась. Мистер Мерфи стоял в новой дубленке(они сейчас в моде) и изучающе глядел на нее.
– Пытаюсь привести в порядок мысли.
– Нет, ты стараешься заглушить боль.
– И как же?
Он указал пальцем на ее обувь, которую уже можно выжимать.
– Ты им не поможешь, просто звони и поддерживай. От того, что у тебя будут мокрые ноги, лучше никому не станет.
Мерфи ушел, оставив Скарлетт наедине с собой.
А он ведь прав. Кроме самобичевания, она ничего не делает. И чем же это отличается от действий Коннора?
*
Слова мистера Мерфи действительно мотивировали Скарлетт. Где-то неделю она постоянно работала над картиной, все время занималась спортом, лишь бы не думать о плохом.
Смеркалось. Это означало только одно: скоро ужин. Она обрадовалась и спустилась в столовую.
Как только Скарлетт увидела на тарелках работников тоже самое, что и на своей собственной, обомлела.
– Вы устроили бунт? – спросила она, так как это первое, что пришло в голову.
– Это, скорее, весеннее чудо! – ответил мистер Симмонс.
– Я не понимаю.
– А что тут не понимать? Мне сегодня привезли намного больше продуктов, чем обычно. Коннор сказал, что это для нас.
Их ужин, как и ужин Скарлетт, состоял картофельного пюре и отваренной куриной грудки. Салаты и закуски были расставлены по всему столу.
– Стоп, вы хотите сказать, что он вернул вам тот рацион?
– Да! – хором ответили все.
Скарлетт улыбнулась и села рядом с Шэрон.
– Кстати, – шепнула она служанке, – я могу у вас позаимствовать голограф? Мой разбился.
– Конечно, почему нет?
Скарлетт улыбнулась и принялась ужинать, не заметив, как Шэрон достала голографон и написала Коннору:
Sharon: ты был прав: голограф сломан. Ее модель — MR6700, думаю, ты знаешь, что лучше всего ей подарить новое поколение)
Ужин был превосходен, но Скарлетт хотела дождаться Коннора и поговорить с ним насчет Лорен.
И ждать долго не пришлось: он вернулся с работы через час после завершения ужина. Она сидела в гостиной, перебрасывая файлы из своего облака в голограф Шэрон.
– Скарлетт, – сказал Коннор.
Голос не был ни груб, ни нахален. Он прозвучал… тепло? Она отмахнулась от неуместных мыслей.
– Коннор, – ответила она и, помедлив, добавила: – Можно с тобой поговорить?
Было сложно разобрать хоть что-то в его взгляде, но одно было понятно точно: он сомневался.
– Конечно, – сказал он сдавленным голосом.
После его ужина Скарлетт зашла в столовую. Коннор сидел и с серьезным, задумчивым лицом ждал, пока она придет.
– В чем дело? – спросил он и положил локти на стол.
Она села на стул напротив него.
– Мне сегодня звонила сестра и рассказала, что случилось с беременной женой моего брата. У нее предлежание плаценты. – На последней фразе ее голос чуть дрогнул.
Коннор взял ее руку и понимающе кивнул.
– Плохо дело.
– Есть какой-то вид лечения или что-то вроде того?
Он отрицательно покачал головой.
– Нет, им остается только ждать. Или же сделать аборт, по медицинским показаниям он разрешен.
Скарлетт тут же замотала головой.
– Ничего не выйдет, потому как врач говорит, что тогда велика вероятность бесплодия.
Коннор нахмурился, не понимая, о чем она говорит.
– И что? Зато это спасет жизнь матери.
– Ты забыл, какая политика в США? У нас есть закон, который говорит о том, что при бесплодии одного из супругов(в случае, если нет ребенка), другой автоматически вступает в Выборный брак.
– И бросает на произвол другого?
Скарлетт кивнула:
– Дэна тогда запхнут куда-то в Америку, а родителям и меня было достаточно.
– Есть один вариант: – сказал Коннор, – сделать кесарево на тридцать шестой неделе, но велика вероятность, что роды начнутся раньше. А в таком случае, не факт, что она выживет.
Скарлетт опустила голову на стол, на глазах появилась пелена слез.
В глубине души она надеялась, что Коннор придумает, как помочь Лорен. Но этого не произошло, им остается только ждать и надеяться на лучшее. Девяносто лет назад люди в таких случаях обращались к Богу — высшему существу, властному над людьми. Теперь ты редко где встретишь верующего человека, но Скарлетт все равно завидовала им, ведь у тех, кто исповедует какую-нибудь религию, есть последняя надежда и она была всегда.
Она почувствовала, как кто-то сел рядом и стал гладить ее по волосам. Коннор поднял Скарлетт со стола и положил к себе на грудь. Она уткнулась лицом ему в шею и зарыдала еще сильнее. Он ничего не говорил, просто обнимал и гладил по волосам, но этого было достаточно. Это была та самая поддержка, в которой так нуждалась Скарлетт.
*
Коннор знал, каково это, ведь был в такой же ситуации полгода назад. Он приехал из командировки и тут же встретился с тяжелым взглядом миссис Норман. Такого воя никогда прежде не было.
И он прекрасно понимал, что чувствует Скарлетт. Эта беспомощность, мерзость от того, что ты не можешь помочь. Даже поддержать — это тоже непосильная задача.
Его темная рубашка уже намокла в том месте, куда она уткнулась лицом. Он не помнил, сколько времени прошло, но был уверен, что уж точно больше часа.
– Хей… – Коннор попытался заглянуть ей в глаза, но понял, что они закрыты. Скарлетт уснула.
Он улыбнулся, аккуратно подхватил ее на руки и понес в комнату.
···
Незнакомая темная постель, уютная кровать, мягкая подушка. Что-то явно не так. Она в другой комнате.
Скарлетт приподнялась на локтях и осмотрела помещение. Нет, она точно тут не была. Однако, в окне было что-то знакомое. Тот снежный балкон, на котором она так любила сидеть.
– В каком из окон можно увидеть мою спальню?
Тут Скарлетт осенило: это западное крыло. Но как она тут оказалась?
Вдруг она услышала позади себя звук закрывающейся двери. Скарлетт обернулась: в комнату зашёл Коннор. Она нахмурилась.
– Что ты тут делаешь?
– Это моя комната.
– Но как я…
– Ты вчера заснула в столовой. Ей богу, как тебе удается постоянно засыпать?!
Она уже хотела что-то ответить, но не придумала, что именно. Вместо этого она начала смотреть на Коннора: в самой обычной серой футболке он выглядел как-то незнакомо, что Скарлетт даже стало смешно.