– Все будет хорошо.
Она закрыла глаза и попробовала перенестись в коридор восточного крыла. Вот она рисует, это же ее терапия. Должно помочь. Все это время она сжимала руку Коннора, что тоже успокаивало. Мягкая ладонь, длинные пальцы с коротко подстриженными ногтями.
Скарлетт не знала, как бы пережила этот стресс, если бы рядом не было Коннора. Точнее, если бы он был всего лишь ее Выбором. Она не жалела ни о чем в ту ночь и с тех пор ее мнение не менялось.
Заключение брака прошло холодно, как будто меняешь фамилию, ведь там работают в основном роботы. Теперь Скарлетт начала понимать, зачем нужны люди для этой работы.
Люди живые, они понимают, когда человек волнуется, нервничает. А робот — это машина, техника. У них нет чувств, это просто уровень технологического развития человека. Она поняла, что будь в Уайтхолле одни роботы, она бы давно сошла с ума. Ведь это страшно: находится в огромном поместье с машинами, которые в любой момент могут выйти из строя и запустить процедуру аннигиляции.
Она снова благодарила вселенную за то, что ее Выбором оказался Коннор Атчесон.
– Поздравляю, мистер и миссис Атчесон, – сказал робот и выдал им свидетельство о браке. – Ваши электронные паспорта уже были обновлены, а свидетельство занесено в цифровые личные дела.
Они кивнули и вышли из государственного органа к электрокару.
– Ты в порядке? – спросил Коннор. Он выглядел обеспокоенным. – Может, лучше прогуляемся?
Скарлетт сначала хотела отказаться, но потом поняла, что ей это только на пользу. Она кивнула. Коннор обнял ее за плечи и они пошли на набережную.
По пути он протянул ей бутылку с водой.
– Спасибо.
Он поцеловал ее в макушку. Набережная была красивой: старые фонари и не менее изысканная изгородь создавали домашнюю атмосферу. Прямо как в Уайтхолле, когда она работала с голографом, окруженная интерьером девятнадцатого столетия.
Темза была спокойна. Воды реки текли по своему направлению и не обращали внимания ни на кого из тех, кто сейчас наблюдал за ней.
– Ты когда хочешь улететь? Сегодня или завтра?
– Не знаю, смогу ли уснуть сегодня, так что лучше отправиться как можно скорее.
Коннор кому-то позвонил.
– Миссис Норман, можете забронировать один билет бизнес-класса до Индианаполиса? Да, на ближайший рейс. Спасибо.
Он убрал голографон в карман.
– Скорее всего, придется лететь завтра.
Они сели на скамейку, Скарлетт все еще наблюдала за течением Темзы.
– Даже не знаю, как тебя отблагодарить,– сказала она и положила голову ему на плечо.
– Я не мог поступить иначе, – ответил он, сжимая ее руку. Это всегда успокаивало.
Она придвинулась ближе поцеловала его.
– Я буду по этому скучать. – Скарлетт на мгновение прижалась губами к его губам, а потом снова уткнулась носом ему в шею, положив голову обратно на плечо.
*
Утро следующего дня. Скарлетт стояла у ворот Уайтхолла и дожидалась такси. Ветер обдувал ее сквозь песочный тренч, а в руках она держала голографон, куда был загружен билет из Лондона до Индианаполиса.
– Ты как? – спросил сухой и теплый голос. Скарлетт обернулась к Коннору, тот стоял, сложив руки в карманы джинсов и обеспокоенно на нее смотрел.
Она улыбнулась, хоть и притворно.
– Не знаю. – Губа ее задрожала, на глаза навернулись слезы. – А если что-то пойдет не так и она…
– Этого не будет, – резко оборвал ее Коннор, подошел ближе и наклонился, заглянув в глаза. – Все будет хорошо. Иди сюда.
Он обнял Скарлетт, и она с рыданиями уткнулась в его грудь. Свист ветра стих, остались только стук сердца Коннора и его ровное дыхание. Она всхлипывала, сцепляя руки за его спиной.
– Сделай мне одолжение, – прервал он тишину, отпрянул и положил руки на плечи Скарлетт: – никогда заблаговременно не готовь себя к наихудшему исходу, это ничего не изменит, поверь. Боль будет такая же сильная, ты просто потратишь нервы.
Скарлетт отчаянно улыбнулась.
– Ты ведь знаешь, я не смогу.
– Знаю. – Он отвел взгляд всего на мгновение, прежде чем продолжить: – А еще я знаю, что ты невероятно сильная. Ты прожила несколько месяцев в страшном и незнакомом доме с людьми, которых не знаешь, и мной, которого боялась, как огня. Ты справишься, я в тебе уверен.
Она немного улыбнулась — слова Коннора успокоили ее. Через пару минут они оба услышали сигнал такси. Скарлетт утерла слезы, взяла чемоданы и отправилась в аэропорт.
···
Бессонный полет до Индианаполиса, придирки по поводу брака в аэропорту — всё это уже не доставляло Скарлетт никакой боли. Она старалась сдерживать все свои чувства, как и сказал Коннор. Пессимизм еще никого до добра не довел, но эти слова, что она повторяла у себя в голове, с каждым разом теряли свою ценность и действенность.
Пройдя таможенный контроль, в толпе Скарлетт увидела мужчину с такими же стальными глазами, как и у нее.
Она подошла к папе и обняла его.
– Как я по тебе скучал, – сказал он.
– И я по вам.
– По нам? Старичью?
Скарлетт фальшиво улыбнулась, отдала ему чемоданы и поплелась сзади.
Сколько раз она представляла, как будет ехать по этим улицам и восхищаться тем, что наконец дома. Кто же знал, что тот день, которого она ждала с момента, как самолет, что вез ее в Лондон, оторвался от земли, мог быть одним из самых ужасных в ее жизни.
– Элла и Софа говорили, что у тебя в Лондоне все очень удачно сложилось, – пытался начать разговор папа.
– Да. Работники там вежливые и дружелюбные, сам Коннор приятный и интересный в общении человек, пусть сначала мы и не ладили.
– Вы не ладили?
Скарлетт покачала головой.
– Скажем так, у нас были некоторые разногласия, но в конце концов мы нашли общий язык.
Папа улыбнулся.
– Не думай об этом, ты наконец дома.
А вот и тот самый дом, где Скарлетт росла, плакала, смеялась, боялась, улыбалась и…
– Чак!
Она увидела в окне своего песика, который грустно лежал на траве. Папа остановил электрокар и она вышла оттуда.
– Чак, ко мне!
Терьер тут же поднялся на ноги и побежал к хозяйке, радостно гавкая. Скарлетт опустилась на колени(светлые штаны тут же стали зелеными) и обняла друга. Тот начал облизывать ее лицо и прыгать вокруг.
Мама вышла из дома и улыбнулась, видя эту картину. Им нужно было это затишье, повод улыбнуться. Ее мама понимала это, как никто другой. Она наблюдала за тем, как ирландский терьер чуть ли не валил на спину Скарлетт, пачкая зеленой травой светлую одежду. Вот только Скарлетт было все равно, ведь прямо сейчас она с самым прекрасным существом на планете — со своим лучшим другом. Она еле встала, но Чак не унимался, а прыгал возле нее и клал лапы на грудь, плечи и спину.
– Тихо, мы с тобой погуляем, но потом.
Она зашла домой, откуда тут же послышался радостный смех малыша. Пройдя дальше, они заметили бутылочку.
– Он на втором этаже.
Скарлетт поднялась в комнату Дэниса и увидела, как он качает у себя на руках маленький синий сверточек. Увидев ее, Дэнис улыбнулся.
– Хоть что-то хорошее за сегодня.
Она улыбнулась, ведь Дэнис был прав: кроме встречи с Чаком, этот день ничего хорошего ей не принес.
– Можно?
Дэнис дал ей малыша. Закрытые глазки, чуть красная кожа, темные волосики. Впервые за двое суток она по-настоящему улыбнулась. Племянник мирно засыпал у нее на руках.
– Как его зовут?
– Айвен. Айвен Кларк Макалистер.
– Тебе не жить в школе, Айвен, но до этого еще далеко…
Дэнис издал тихий смешок, отчего улыбка Скарлетт стала еще шире. Она положила малыша в кроватку, после чего они с Дэнисом вышли из комнаты.
– Вы едете сегодня к Лорен?
– Конечно. Элла и Софа приедут — сразу выдвигаемся.
По его выражению лица было видно, что он подавлен. Скарлетт обняла брата.
– Все будет хорошо, обещаю. Я не готова на сказку без хэппи-энда.
Дэнис ответил на объятия.
– Спасибо. Ты даже не представляешь, как я скучал по тебе, нашей оптимистке.