– В Норвегию, – ответила она. – Это же очевидно.
Мама кивнула и пошла расставлять тарелки, а Скарлетт так и осталась с четырьмя вилками в руках.
Тетя Анна всегда ненавидела закон о Выборном браке, хоть сама никогда не состояла в нем из-за своего бесплодия. Однако всем ее друзьям попались не самые благоприятные варианты, поэтому она ходила на все митинги за его отмену.
Но те не давали результата, ведь никто не мог гарантировать того, что демографический кризис не станет еще большей проблемой, чем он есть сейчас. Как ни крути, рождаемость повысилась, а в массовой культуре в его реалиях создали тысячи сериалов и подростковых фильмов.
И тем не менее, Анна не теряла надежд на то, что когда-нибудь его отменят и люди смогут продолжить искать свою любовь, а не жениться на лучших друзьях и воспитывать с ними детей, только бы не попасть под прицел Выбора.
Скарлетт уважала тетю за ее целеустремленность и жажду справедливости. Поэтому она обожала, когда Анна заходит к ним в гости.
Да и сама по себе Анна была очень интересной и компанейской женщиной, у которой всегда имелась интересная история или смешной конфуз в другой стране. Благодаря своей привилегии она наслаждалась жизнью и проживала каждый ее момент с удовольствием. А со Скарлетт Анна любила общаться больше всех в семье Макалистер.
«Ты здесь лучше всех умеешь слушать, это я в тебе уважаю, – говорила она на одном из Дней Благодарения. – Я благодарна тому, что ты моя племянница. Жду не дождусь, когда смогу слушать твои смешные истории всю ночь напролет. Поверь, они у тебя совсем скоро появятся».
Захлопнулась входная дверь, и перед Скарлетт оказалась тетя Анна — с подтянутой фигурой и в элегантном костюме, в каких ходят все герои испанских фильмов, особенно тех, события которых связаны с пляжем.
Тетя Анна повернулась к Скарлетт и наклонила голову вниз, дабы увидеть ее. Она и так была довольно высокой, так еще и каблуки подбирала на десяток сантиметров, чтобы уж точно в случае чего опереться о Скарлетт.
– Ну ты и похудела, солнышко, – сказала Анна, увидев ее фигуру: за полгода Скарлетт похудела килограмм так на десять, только и занимаясь игрой на своих нервах.
– Спасибо. – Она заправила прядь волос за ухо. – Ты тоже похорошела.
– Благодарю, милая.
Она прошла мимо и с радостными криками начала гладить Чака, что весело прыгал около нее. А вот Скарлетт все еще оставалась в каком-то астрале, будто бы впервые в жизни пообщалась с человеком вживую. Хотя, может, оно и есть так?
– Скарлетт, идем ужинать! – позвал папа.
Его голос вернул Скарлетт в реальность, но она все так же безжизненно переставляла ноги по направлению в гостиную.
Стол был накрыт на четыре персоны, это означало, что ни Элла, ни Софа, ни кто бы то ни было еще не придет. Видимо, одной Скарлетт придется слушать теткины возмущения по поводу закона, надеясь, что по ее выражению лица и манере поведения никто ни о чем не узнает.
– Смертность и статистика о домашнем насилии выше, чем когда-либо ранее, по телевизору в новостях сначала рассказывают об убийстве мамой дочери из-за безумия, а потом идет реклама того, какой в мире хороший закон и что не нужно торопиться с выбором своей второй половинки, ведь в крайнем случае, “ее найдут за вас”, – рассказывала Анна, яро жестикулируя, да так, что брызги каши заляпали очки Скарлетт. Те самые, что когда ей подарил Коннор. – Так не бывает, это не сказка, где два человека оказываются в одном доме и влюбляются друг в друга. Вернее, такое может быть, но крайне редко, вспомнить Тори.
Скарлетт просто молча ковыряла тарелку, хоть слова Анны ее немного насторожили. Она ведь права: вероятность того, что Выборные жених и невеста со временем хотя бы поладят друг с другом крайне мала, что уж говорить о любви. Она достала из кармана голографон и в который раз посмотрела их с Коннором переписку. С каждым новым днем фразы становились все суше, у них оставалось все меньше свободного времени.
– Скарлетт, ты в порядке? – поинтересовался папа, глядя на ее мешки под глазами и волосы, собранные в тугой хвост.
Она оторвалась от чтения переписки и подняла на родителей и тетю растерянный взгляд.
– Что? А, я в порядке. – Она нацепила улыбку, заставляя поверить в искренность ее слов, но потом тихо добавила: – В полном.
Мама вскинула руки, вилка упала на стеклянную столешницу. Тарелка тети Анны пережила землетрясение в 6 баллов по шкале Рихтера.
– Вот об этом я и говорила! – воскликнула мама. – Все свое время тратит на работу в фирме, где ей платят копейки, да настолько мелкие, что в двадцать пять своей квартиры нет! И где благодарность этой самой фирмы? Завалить работой, чтобы уж наверняка?!
– Мама, я закончила учебу почти четыре года назад и сейчас набиваю себе руку, ищу постоянных клиентов, – тихо оправдывалась Скарлетт, но ее голос был настолько тихим, что, наверное, даже Чак, лежащий под стулом, ничегошеньки не услышал.
– Нашла?
– Да, ко мне постоянно обращается одно и то же издательство уже почти четыре года. – Она вздохнула и отпустила вилку. – Прости, что в свои почти двадцать шесть я живу у вас в доме, но я просто не могу позволить себе собственное жилье… Я понимаю, вам с папой уже хочется самим дышать полной грудью, и когда я улажу все дела с фирмой, когда она снова заработает в своем темпе… Я перееду обратно в Лондон.
– Что? – Тетя Анна встала из-за стола. – Ты переедешь к Выборному жениху?
Скарлетт стиснула зубы.
– Не к жениху. К мужу, - поправила она и также встала со стула, однако между ними с тетей все еще была существенная разница в росте. Скарлетт оглядела ее сверху вниз и встала на стул, чтобы сравняться.
– Скар, не думаю, что это будет хорошей идеей, – запротестовал папа. – Каким бы хорошим ни был этот медбрат, он живет на другой стороне земного шара. Ты же только вернулась!
– Хирург, – вновь поправила она. Скарлетт уже раздражало то, что все просто желают унизить Коннора, хотя за что? – И не “только” — прошло уже почти полгода!
– И почему ты его так яростно защищаешь? – спросила мама на удивление спокойным тоном.
– Потому что…
– Потому что со своими рисунками крыша поехала окончательно! – перебил ее папа. – Сама подумай: в Лондоне у нее были так сказать каникулы, все было прекрасно, а как навалились проблемы, так мы сразу хотим обратно!
– Это неправда! Я не говорила, что там все было идеально!
– Да?! – встряла мама. – А вот по твоим рассказам так не казалось!
– А во время комы Лорен вы так хотели услышать о моих проблемах там?
– Прекратите кричать! – сказала тетя Анна. – Вы сейчас не придете к компромиссу, за пять месяцев мозги выели друг другу окончательно.
– После приезда домой ты изменилась, Скар, – сказала мама. – Ты постоянно со всем не согласна, занята чем-то, всегда с кем-то переписываешься. Что случилось с той доброй и отзывчивой девочкой?
Скарлетт сглотнула.
– У нее проявился характер, – ответила она.
– Вот что, – прервала их тетя Анна. – В четырех стенах вы все глотки друг другу перережете. Скарлетт, давай ты поживешь какое-то время у меня и дашь родителям покой? Тот же Индианаполис, продолжишь решать дела с фирмой, а когда все обдумаешь, уже скажешь нам. Так лучше?
Все кивнули.
– Отлично. – Она села за стол. – Теперь можно поесть.
···
Скарлетт складывала чемодан в багажник, пока тетя Анна прощалась с родителями. Радовало только одно: она разрешила взять Чака с собой. Пушистый друг сидел на заднем сиденьи, высунув голову из окна.
Она улыбнулась: вот было бы круто на один день стать собакой. Никаких тебе проблем, сидишь и всю жизнь удивляешься магическим приборам в огромной будке.
Анна подошла к ней:
– Ну что, поехали?
– Да, но… – Скарлетт посмотрела за спину Анны, на родителей. Те стояли и печально смотрели на нее. – Что они говорят?
– Они просто не могут принять тебя такой, какой ты стала. Дай им время, они все обдумают без твоего присутствия и трезво посмотрят на вещи.