Если кто-нибудь слишком смело бегает в десяти шагах от быка, тот разворачивается с ловкостью кошки, чтобы достать его. Он швыряет человека на забор. Затем бык выбирает в толпе еще кого-нибудь и преследует, петляя в диком возбуждении сквозь плотную массу людей, пока не выведет того из строя. Забор тоже весь в людях — на нем сидят мальчишки и мужчины, и бык вдруг решает очистить забор от них. И он разбегается, аккуратно поддевает рогом забор и, вскинув голову, сбрасывает их всех, словно копну сена.
Каждый раз, когда бык задевает кого-нибудь, толпа в восторге ревет. Большинство из участников нигде не учились, простые любители. Чем человек храбрее, чем эффектнее размахивает плащом перед носом у быка, пока тот не достанет его — тем громче ревет толпа. У них нет никакого оружия. Быка никто не трогает, тем более не ранит. Человек, который схватил быка за хвост и попытался удержать его, был освистан зрителями, а когда попытался сделать это еще раз, то был сбит с ног другим человеком на арене. В общем, больше всего удовольствия это доставляет быку.
Как только он показывает признаки усталости, два старых вола, один коричневый, а другой похожий на голштинскую породу, торопливо выбегают на арену мимо бычка, который бежит за ними, как собака, и они смиренно трусят по кругу арены и затем на выход.
Сразу же вбегает другой, и все атаки и подбрасывания, безрезультатные размахивания плащами и чудесная музыка повторяются вновь. Но всегда по-разному. На этих утренних боях любителей некоторые из животных — волы. Это быки превосходных кровей, но с какими-либо дефектами или недостатками в телосложении, так что за них нельзя взять ту же цену, как за боевых животных — от 2000 до 3000 долларов. Но зато они не испытывают недостатка в боевом духе.
Такое представление происходит каждое утро. Весь город выходит на улицы, когда в полшестого раздаются звуки военной музыки. Многие даже специально не ложатся спать. Мы не пропустили ни одного, это пустячное соревнование заставило нас обоих подниматься в пять тридцать утра все шесть дней.
Насколько я знаю, мы были единственные, кто говорил по-английски в Памплоне во время прошлогодней ферии (в июле).
За это время там были три легких землетрясения. В горах были ужасные ливни, и река Эбро затопила город Сарагосу. Арена целых два дня тоже была под водой, и впервые в истории корриды за последние сто лет бои пришлось отложить. Это случилось в самом разгаре празднования. Все были в отчаянии. На третий день погода была угрюмее чем когда-либо, и поливала мир дождем все утро, но вдруг после полудня облака свернулись и укатились вдаль, выглянуло солнце — яркое, горячее, обжигающее, и тогда-то состоялись лучшие бои быков, которые я когда-либо видел.
В воздухе свистели ракеты, а арена была уже почти заполнена, когда мы прошли на наши обычные места. Палящее солнце сияло в небе. Нам было видно, как на другой стороне, готовые к выходу, стояли бойцы — матадоры. Все в старой одежде из-за обилия грязи на арене. Через бинокль мы рассмотрели трех матадоров, которые должны были выступать сегодня. Только один из них был новым. Олмос, круглолицый, жизнерадостный, словно бейсбольный игрок Трис Спикер. Других двух мы уже видели. Майера, темный, худощавый неумолимый, лучший тореро всех времен. Третий, молодой Альгабено, сын одного знаменитого матадора, стройный андалузец с прекрасным, как у индийца, лицом. И все в костюмах, в которых, вероятно, начинали свою карьеру — слишком узкие, старомодные, какие уже давно не носят.
Началось шествие участников корриды и ее дикая музыка; приготовления были быстренько закончены, пикадоры прошествовали на своих лошадях вдоль красного забора, герольды протрубили сигнал, и раскрылись ворота загона для быков. Стремительно выбежал бык, заметил человека у барьера и бросился на него. Человек прыгнул через забор, и бык влетел в барьер. Он со всей силы врезался в него и снес оба слоя по восемь досок, разнеся своим сокрушительным ударом твердую древесину в щепки. Но он сломал рог, и зрители потребовали нового быка. На арену вбежали тренированные волы, бык покорно побежал за ними, и все трое скрылись в загоне.