Люди Даралора ожидали приказа. Его мозг закипел от ярости. Он выхватил меч из ножен, поднял его над головой и, с криком «Вперед!», помчался на неприятеля.
Конь Даралора взрывал землю копытами. Впереди показалась сплошная стена серебряных доспехов: то были самые сливки лиирийской армии, с мечами наголо, прикрывающиеся щитами. Даралор знал, что его шансы практически равны нулю и проклинал себя за просчет. В Ните говорили, будто Акила — помешанный, а теперь он и сам видел: это правда. Но слабая надежда все же оставалась… если он убьет Акилу.
Рыцари Даралора схлестнулись с лиирийцами. Вокруг в воздухе мелькали копья и щиты. Копьеносцы Нита смогли обескровить нескольких вражеских воинов. Но большинство встретило нитийцев легко, острыми мечами на скаку. Даралор дико озирался, наблюдая за рукопашным боем, ища глазами цель. Один из лиирийцев на большой скорости обрушил меч на шлем Даралора. Но принц сумел отбить удар мечом, потом взмахнул им и рубанул по телу нападавшего. Тот слишком поздно поднял оружие второй раз. Меч Даралора отыскал его шею, разрубил латный воротник, и голова противника покатилась по земле. Вокруг кипело сражение. Принц был теперь в самой гуще, и число его людей неумолимо таяло. Новые волны лиирийцев хлынули на поле. Король Акила сидел на коне поодаль, под защитой тумана, наблюдая за побоищем. Даралор стиснул зубы и ринулся вперед. Если ему удастся достичь Акилы, он прекратит все это. Он прорубался сквозь ряды лиирийцев, одолевая рыцарей одного за другим. За восемь лет, прошедшие с победы в освободительной войне, его искусство владения мечом ничуть не уменьшилось, и сейчас он вдохновлял своим примером людей. Они сгрудились вокруг него, отражая орды гвардейцев. Акила же постоянно находился под защитой. Генерал Трагер не отходил от него далеко. Но убить короля было единственным способом покончить с безумием, и Даралор не отступал.
Теперь рядом с ним оставалось не более нескольких десятков человек. Они отчаянно бились, оставляя за собой потоки крови. Конь Даралора фыркал и ржал, пробиваясь сквозь толпу людей и лошадей. Вокруг стоял неумолчный гул битвы, сплошной крик и стон. Лиирийские лучники открыли стрельбу. Рядом с принцем упал, сраженный стрелой, его главный помощник. Даралор же шел вперед, держа меч, словно знамя.
— За мной! — кричал он. — На Акилу!
На них набросилось еще больше людей — свежие силы со стороны Лиирии. Трагера теперь сам вступил в битву. Он был везде и всюду; принц впервые встречался с такой скоростью и натиском. По мере приближения Даралора на лице Акилы отражалась тревога. Перед принцем возник гвардеец, размахивающий булавой. Даралор отклонился и вонзил в грудь нападавшему меч. Один за другим налетали еще воины, но он разил их всех. В него словно вселилось безумие. Но он знал, что они проиграли. Один за другим падали его славные соратники под ударами лиирийцев.
— Вперед! — ревел он, подгоняя солдат. Лишь горстка услышала его приказ и присоединилась Они были уже в нескольких ярдах от Акилы. Даралор видел удивленное выражение на лице короля. Наконец-то забрезжил свет надежды! Даралор как безумный рвался вперед, в сопровождении всего четверых своих людей. Генерал Трагер заметил его приближение и стал пробиваться к нему навстречу. Кровь и мелькание мечей ослепили Даралора. Юный рыцарь, стоявший возле Акилы, прыгнул вперед. Принц издал дикий крик. Они бились прямо под носом у Акилы. Даралор внезапно понял, что все его люди пали, сраженные мечами лиирийцев. Юный соперник был свеж и полон сил, и Даралору было нелегко отражать его удары. Акила же просто сидел на лошади; он даже не взял в руки меч. За ним стояла целая стена воинов, ожидающих приказа. Его уверенность разъярила Даралора.
— Я убью тебя! — взревел он.
Секунду спустя он пробил защиту рыцаря и пронзил его сердце. Тот упал, и прямо за ним открылось сердитое лицо Акилы. Наконец-то король обнажил меч. Он огляделся вокруг, ища гвардейцев, чтобы повести их вперед. Трагер издал жуткий вопль, и его люди отрезали Даралора от короля безжалостными ударами мечей.
— Нет! — заорал Акила. — Не убивайте его!
Трагер усилил атаку, нанося слабеющему принцу удар за ударом. Остальные окружили его, не позволяя уйти. Для Даралора не осталось возможности спастись. Генерал же развлекался.
— Черт побери! — прорычал принц, истекая потом и кровью.
— Сдавайся! — вопил Трагер. Его лицо покраснело от натуги. Лучники натянули тетивы. Но не стреляли, ожидая приказа короля. Даралор отчаянно уворачивался от ударов Трагера. Вот он ослабел, пропустил удар и позволил генералу достать его рукавицу. Жуткая боль обожгла руку: Даралор с ужасом наблюдал, как два пальца отлетели в сторону, вслед за упавшим мечом. Трагер плашмя ударил его в грудь, так что принц растянулся на земле и сильно ударился головой. Сумев, наконец, поднять голову, он увидел, что его конь ускакал, а Трагер склонился над ним. Всадники генерала образовали петлю вокруг него.
— А теперь — сдаешься? — спросил Трагер, держа меч у горла Даралора.
Измученный, истекающий кровью, страдающий от боли, Даралор едва мог говорить.
— Имел я вас… — прохрипел он.
Трагер аж затрясся от гнева. Даралор определенно должен умереть. Но он не успел сделать движение мечом. За его спиной раздался голос Акилы:
— Оставь его.
Рыцари расступились, пропуская короля. Акила смотрел на Даралора, качая головой. В глазах его была только печаль.
— Вы глупец, принц Даралор.
Даралор тяжело поднялся на ноги; лицо Акилы расплывалось у него перед глазами.
— Убей меня, мясник, — проговорил он. — Позволь мне, по крайней мере, умереть с честью.
— Я не желаю убивать тебя, Даралор. И никогда не хотел убивать ни тебя, ни твоих людей. Но ты не оставил мне шансов. Неужели ты не понимаешь? Разве я не говорил тебе, как важна наша миссия?
— Безумие, — прошептал Даралор. — Это же просто безумие.
Акила вновь покачал головой и слез с коня. Он оглядел поле битвы и, увидев своего поверженного защитника, глубоко вздохнул.
— Такой прекрасный человек, — тихо произнес он. Потом нагнулся к ногам Даралора, куда уже натекла лужа крови. Там, в грязи, лежали отрубленные пальцы принца, заключенные в металл латной рукавицы. Акила поднял их и, к ужасу Даралора, вытащил пальцы. Первый палец король отбросил без всякого интереса. Но при виде другого улыбнулся, сняв с него алмазный перстень. Сердце Даралора заныло от боли.
— И все это ради алмаза? — спросил он. — Великое Небо, неужели оно того стоило?
Акила, казалось, был уязвлен вопросом.
— Алмаз твой, Даралор, — сказал он. — Как и Нит.
Он держал в руке кольцо. Даралор следил за ним глазами, потрясенный. Прижав к себе раненую руку, принц сделал шаг вперед, и Акила уронил драгоценность в левую руку противника.
— Мне не нужны твои бриллианты, Даралор, и не нужна твоя страна, — бросил Акила. — Все, чего я хочу — это найти убийцу своей жены. — Он повернулся к Трагеру. — Возьмите его, генерал, но не причиняйте ему вреда.
Даралор ушам своим не верил:
— Нет! Убейте меня, вы, ублюдок! Я требую!
— Даралор, посмотри на поле! — произнес Акила.
Тот посмотрел. Среди густой массы лошадей и лиирийских воинов он видел жалкие остатки своих рыцарей, покидающих поле боя. Тела лежали повсеместно. Жаркая кровь заливала землю.
— Разве тебе недостаточно смертей? — спросил король. — И потом, добрый человек не будет требовать для себя такой легкой смерти!
Эти слова потрясли Даралора.
— Как вы можете так поступать? — воскликнул он. — Как вы можете оставить меня в живых после всего, что случилось?
— Я делаю то, что делаю, и ничего больше. Ты пытался остановить меня, я сделал свой ход. Теперь все кончено.
— И что? Что вы со мной сделаете?
Акила забрался на коня.
— Когда позаботимся о раненых и погибших, поедем на Ганджор. И ты тоже с нами. Когда достигнем границы, мы освободим тебя, — и снова повернулся к Трагеру. — Позаботьтесь о его руке. И пусть с ним ничего не случится.