-Скучаешь? - спросил вкрадчиво.
-Нет, - и пошла.
Он, наверно, выглядел как-то болезно или просто по-другому. Потому что "Очи черные" в ней отдельно жили от этого вот Колюни. Она глаза закрывала, он был другой. Без усмешки. Любимый образ. Но без усмешки.
Церковь освятили. За Андреем оставили место в приходском совете. Куда же без Андрея Ивановича. Когда он вернется? Наташа не знала. Деньги присылал.
Бабушка слегла. Наташа ее проведывала.
-Где Андрей?
-На заработках.
-А где на заработках?
-Я не знаю.
-Жена и не знаешь, куда муж поехал? - бабушка слабая совсем была, но тут уж постаралась крикнуть.
Перед самым Рождеством приехали Татьяна с Павлом. Дома праздник справлять. В новой церкви.
-Когда Андрей приедет?
-Я не знаю.
Она, наверное, осунулась, потому что Татьяна ее обняла и с жалостью по голове погладила.
Бабушка умирала. Наташа зашла проститься. Сидела у кровати, слезы глотала. Бабушка металась.
-Наталия, это ты? - схватила она Наташу за руку. - Едь быстрее, проси у него прощения. Скажи, бабушка просит прощение.
-За что? - как в тумане спросила Наташа, недоумевая.
-За тебя, за Наташу.
-У кого?
"Неужели у Колюни", - удивилась Наташа про себя.
-У Андрея, - прохрипела бабушка. - Едь скорее, а то поздно будет.
Заплаканная Наташа шла домой. Жалко бабушку. Она хоть и ругалась часто, но добрая была.
-Померла бабка?
Наташа вздрогнула, так ее оклик напугал.
-Колюня?!
-Ничего, Наташка! Теперь мы заживем! Скоро! - он ее за плечи обнял и встряхнул немножко.
-Колюня, милый, не подходи ко мне, - отстранилась Наташа.
-Точно, - согласился Колюня, лихорадочно блестя глазами, - рано еще. Чтоб люди чего не сказали. Это ты хорошо придумала. Не надо нам разговоров.
Наташа посмотрела на него, как на умалишенного.
Татьяна встретила ее зареванная.
-Да скажи же ты, наконец, Наташе, - возмутился Павел на жену.
-Андрей... - она заплакала.
-Что случилось? - Наташе казалось, что сегодняшний день ей приснился.
Что происходит?
Вместо Татьяны ответил Павел:
-Его в шахте засыпало. Я не знаю подробностей. Андрей Иванович зачем-то на шахту нанялся работать. Сообщили только, что он при смерти.
Наташа села и засмеялась. Татьяна испуганно смотрела на нее. Когда Наташа захлебываться начала от смеха, Павел догадался что с ней истерика и брызнул в лицо водой.
Она вскочила и начала собираться. Где это находится? Ага. Доберусь. Сала шматок? Взяла. Что еще надо? Деньги, конечно же. Нет, не надо со мной ехать! Ничего не забыла?
-Ты куда? Под Рождество? - вышла свекровь. - Андрей, наверно, скоро приедет.
-Он не приедет, - не выдержала Татьяна и зарыдала.
-Он заболел, - обняла свекровь Наташа и бросила строгий взгляд на Татьяну. - Ничего страшного. Я его привезу.
Наташа взяла грех на душу - не осталась на бабушкины похороны. Бабушка сама ей велела спешить. Простит.
Отпевать бабушку должны были в новой церкви. Вот ведь как жизнь поворачивает. Они все смеялись, кто там венчаться будет, а первая треба вышла - отпевание. Бабушкино...
Сочельник Наташа провела в дороге. Так случилось, что и в храм Божий ночью попала. Поняла, что в праздник никто ее не повезет, зашла согреться и подождать попутчиков.
Пения не слышала. Твердила про себя: "Господи, только бы живой, Господи, только бы живой. Любого выхожу, абы живой".
Больше всего ее почему-то печалило, что не поцеловала Андрея на прощание. Она его окликнула, он обернулся, она перекрестила и не поцеловала. Слезы душили Наташу.
Служба шла к концу. Молодые супруги с младенцем засобирались домой. Наташа попросилась к ним в сани. До поселка они ее не довезли. Свернули раньше.
-Не могу помочь, - кивнул на задремавшую жену муж, - ребенок маленький, утомились. Но тут недалеко. Прямая дорога. Вот он, Рудыч.
Наташа поблагодарила и быстро зашагала в сторону темного терикона. Светало.
"Только бы живой, только бы живой".
В больничном бараке не смотря на раннее утро и праздничный день сидел заспанный фельдшер.
-Андрей Иванович? А его тут уже нет.
Пол зашатался под ногами, а в голове зашумело. Наташа не сразу поняла, что ей еще говорят.
-У нас завал произошел. Андрей Иванович в другую смену работал. Вызвался людей откапывать и простыл - в шахте жарко, а на поверхности мороз. Вроде и не серьезно, а все никак не выздоровеет. Как бы не помер.
"Андрея не засыпало!"
-Где он? - выдохнула.
-Он угол в пятом доме снимает. Отправили его туда. У нас места нету.
Наташа бегом побежала искать пятый дом.
-Андрей Иванович, к тебе жена приехала, - отдернула занавеску хозяйка.
Одни глаза на осунувшемся лице. Исхудал. Зарос бородою.
И голос изменился. Не рокотал.
-Наташа?
Наташа проглотила комок в горле.
-Сегодня Рождество? - спросил слабо.
Наташа кивнула, прошептала:
-Рождество, Андрюша.
-Ничего, - сказал он, - я тебя освобожу. Уже скоро уйду.
Наташа скинула котомку, опустилась на колени у его топчана:
-Куда это ты собрался, Андрей Иванович?
-Помирать, - спокойно ответил.
-Не отпущу! - она обхватила руками его голову, прижала к груди, к мокрому от снега тулупу. - Я тебя больше никуда не отпущу, Андрюша.
Поцеловала его в щеку. В губы поцеловала.
-Колкий.
-Борода?
-Нет, борода у тебя мяконькая, - погладила по щеке Наташа. - Губы колкие. Порепалися.
И еще раз поцеловала. Подскочила, сняла тулуп.
-Где тут у вас вода, печка? - звонко спросила у хозяйки.
Днем Андрею стало хуже.
-Ты меня узнала? Ты меня узнала? - метался он в бреду.
-Узнала. Муж мой, - успокаивала его Наташа, поила отваром.
Травы бабушка еще сушила, хорошо, догадалась их взять. Ветки смородиновые наломала у хозяйки в огороде. Бабушка научила ее так делать.
Андрей заснул, наконец, спокойно. Наташа почувствовала усталость, она вторые сутки на ногах. Села на стул рядом и сама задремала.
Очнулась - Андрей смотрит на нее. Она засуетилась. Поменяла мокрую рубаху на сухую. Постелю бы поменять. Ничего, простяня не сильно влажная.
-Ты пей, пей.
У него зубы стукнули об кружку. Глотнул.
-Как там наши, Наташа?
-Хорошо, все хорошо.
Не будет она его сейчас расстраивать. Потом про бабушку расскажет. Наташа украдкой вытерла слезу.
-Татьяна с Павлом мирно живут?
Наташа кивнула, мирно.
-Племяшкой не собираются порадовать?
-Я не знаю, не успела спросить. Я к тебе спешила.
Наташа взяла его за руку. Рука висела безжизненно.