— Прайс — это тоже благородная уэльская линия, если вспомнить Райс Ап Тюдора и всю эту ерунду. — Я рассмеялся. — К счастью, мои американские родственники воспитали меня, отнюдь не придерживаясь духа Благородства Крови. Так что я не очень беспокоюсь о том, что являюсь потомком длинной линии младших сыновей.
— Да, — буркнул Брюстер, — но давайте не отвлекаться от этой Пауэлл, а?
— Конечно, лейтенант. Она приехала в эту страну в качестве машинистки или что-то в этом роде?
— Что-то в этом роде, — кивнул Брюстер, — секретаршей она не работала. Мы знаем, что она купила индейский костюм и электрогитару. У нее был Хороший голос, очевидно, так что ей не составляло большого труда заняться исполнением народных песен. Ничего особого, как вы понимаете, просто она пела в кофейнях, зарабатывая себе на ужин, пока Мерлин Плью не нашел ее. И пожалуйста, Прайс, не говорите мне о фамилии Плью. Меня совсем не интересуют уэльские аристократические линии.
— Плью — это не благородная фамилия. — Я сдвинул брови и добавил: — Я даже не уверен, что она уэльская.
— Он так утверждает, — Брюстер пожал плечами, — в словаре тоже так написано. Он родился в Суонси, в Уэльсе, в 1898 году.
— Суонси — это недалеко от Кардиффа, где родилась девушка, — сказал я задумчиво, — но эти события разделены во времени. Этот тип очень стар, не так ли?
— Ему больше семидесяти, судя по документам, — кивнул Брюстер. — Но Мерлин Плью утверждает, что он старше. Жуткий болтун.
— Вот подождите, вы его увидите, Прайс! — рассмеялся сидевший на переднем сиденье Пит Кустис. — Это скрюченное маленькое пресмыкающееся с хромой ногой и физиономией как в трагикомедии ужасов. Выглядит, как Ведьма Западной Страны, учуявшая свою добычу!
— Как нечто, выбравшееся из-под мокрого камня, — дополнил Брюстер. — Он много лет занимался оккультными науками. Несколько лет назад был в моде спиритизм. За плату он мог бы устроить вам встречу с вашей прабабушкой, пребывающей в потустороннем мире. Затем, когда времена изменились, он занялся гаданием на картах Таро, астрологией, а недавно колдовством и дьяволопоклонством.
— И Пауэлл верила во всю эту ерунду? — спросил я.
— Сначала нет. Она развлекала посетителей уэльскими народными песнями еще неделю назад или около того. Затем Мерлин Плью отозвал ее в сторону и убедил помочь ему в проведении эсбата для каких-то важных персон.
— Эсбата? — Я сдвинул брови.
— Ведьмовского шабаша. Я думал, вы знаете уэльский.
— Знаю, но это не уэльское слово. Продолжайте, извините, что перебил.
— Ничего. — Брюстер улыбнулся. — Именно для этого вы нам и нужны, Прайс. Я не знаю, что из всей этой ерунды относится к области уэльских народных сказок и что — к чему-то другому, более реальному. Цинтия Пауэлл, по-видимому, думала, что Мерлин Плью — это какой-то древний уэльский друид или что-то в этом роде. Он утверждает то же самое. Этот тип заявил нам, что ему больше пятисот лет, а чертов самописец на детекторе лжи даже не дрогнул!
— Детектор лжи работает, только если человек знает, что он лжет, — заметил я, — если Плью действительно думает, что его возраст именно такой…
— Расскажите мне лучше что-нибудь, чего я не знаю, — простонал Брюстер. — О чем это я говорил? Ах да, о том, как она согласилась работать с этим профессиональным призраком. По-видимому, она была нужна ему потому, что могла петь на уэльском, а на его сборищах не хватало людей. Видите ли, невозможно провести качественный шабаш, если не собрать тринадцать придурков в одной комнате. Мерлин нанял на ту ночь двух девушек. Из этого следует, что кроме них и Мерлина было десять членов группы.
— Кто была вторая девушка, которую он нанял?
— Рыжая танцовщица по имени Джинджер. Цинтия Пауэлл не запомнила ее фамилии. Она сказала, что им была нужна шлюха с пышными формами, чтобы она лежала голой на алтаре, — дай-ка я посмотрю свои записи… Прайс, говорит вам что-нибудь это имя — Рианнон Ган Тадвед?
— Первое слово — это из древнего языка, — сказал я, нахмурившись. — Имя женщины, которое можно перевести как «Царственная Дева». Остальное означает «… Земли».