— Мне казалось, все уже в сборе, — заметил Майлз.
— Дорогой, сейчас твоя очередь открывать дверь. Майлз заторопился вниз и через минуту возвратился в сопровождении нагруженных подарками Дункана и Роксанны.
— Веселого Рождества! — загремел Дункан в лучших традициях Санта-Клаусов. — Мы весело гуляем и елку украшаем — все такое прочее… Майлз, эта зеленая коробка для тебя…
— А синяя — для вас. Пола, — добавила Роксанна, протягивая ей коробочку, по бирюзовой обертке которой Пола определила магазин «Тиффани».
— Эбби, а тебе предназначено пять коробок, — сообщил Дункан.
— Пять, — взвизгнула Эбби, округляя глаза и походя на собаку из сказки про огниво.
— Пять! Старый Санта сказал, что ты — настолько хорошая девочка, что он дарит тебе целых пять. Как тебе это нравится?
Волнение Эбби проявилось в той быстроте, с которой она вскрывала коробки с игрушками от Шварца. Майлз замычал в восторге, разворачивая подарочный альбом из тридцати двух сонат Бетховена под редакцией Артура Шнабеля.
— Как вы догадались, что я всегда о них мечтал? — спросил он.
— О них мечтают все пианисты, — ответил Дункан. — И никто не знал их лучше Артура. Впрочем, побывав здесь в прошлый раз, я заметил их отсутствие. Понимаешь? Я ничего не упускаю. Пола? Вы не открыли свой подарок.
Пола отчаянно прикидывала, чем можно наскоро отдарить Дункана и Роксанну, поскольку ей и в голову не пришло купить что-либо для них. Растянув губы в улыбке, она открыла коробочку: там находилась изящная круглая брошь чеканного золота.
— Какая прелесть!
— Знаю, что правила не позволяют едва знакомому мужчине, такому, как я, покупать драгоценности чужой жене, но в моем возрасте это не возбраняется. А кто эта очаровательная леди с южным загаром? Мать Майлза?
Пока Майлз знакомил их с присутствующими, Пола взяла соболиную шубу Роксанны и заспешила вниз вместе с Мэгги.
— Что же им подарить? — прошептала она. — Я совершенно об этом не подумала.
— Заверни тот художественный альбом, который принесли мы с Чаком.
— Ни за что! Он прекрасен, а Эндрю Уайет — мой любимый художник.
— Потом ты сможешь купить другой. Главное — он дорогой и у тебя нет времени для капризов. Слава Богу, я его не надписала… Ты видела когда-нибудь такого роскошного соболя? — Она провела ладонью по отлично выделанным шкуркам шубы, которую Пола уложила на постель. — Не украсть ли мне ее?
— А ты видела когда-нибудь такую роскошную женщину, как Роксанна? — сухо осведомилась Пола, добавив, что не прочь была бы украсть саму Роксанну.
— Зачем?
— Она мне не нравится. Впрочем, ее отец тоже. Пола извлекла из шкафа золотистую оберточную бумагу и красную ленту и принялась отрезать лист.
— Почему не нравятся? — удивленно взглянула на нее Мэгги. — Мне они кажутся вполне очаровательными;
— Не знаю, — пожала плечами Пола. — Просто, они слишком любезны. Слишком раскованы. Назови меня циником, но я не доверяю людям, ни с того ни с сего бросающимся тебе на шею.
— Понимаю, почему она тебе не нравится, — улыбнулась Мэгги. — Ты боишься, что она похитит твоего сексуального мужа.
Пола глянула на подругу, продолжая заворачивать подарок.
— Очень мило с твоей стороны.
— О, пожалуйста не принимай это всерьез! Я не виню тебя в неоправданной ревности.
— Я не ревную! — отрезала Пола. — Просто мне не нравится их назойливость.
— Как угодно, — пожала плечами Мэгги. — Вообще-то, я не прочь заполучить ее в качестве покупательницы. Держу пари, что она могла бы привести за собой шикарную клиентуру.
Пола молча закончила упаковку альбома и, торопливо надписав карточку, сунула ее за ленту. Затем обе подруги с безразличным видом вернулись наверх, где Дункан наигрывал «Джингл Беллз» для толпящихся вокруг и распевающих во все горло малышей. Пола протянула подарок Роксанне, та открыла его и пришла в искренний восторг.
— Мы с Дунканом обожаем Уайета! — восклицала она. «Терпеть не могу людей, называющих родителей по имени», — подумала Пола.
— Его картины обладают какими-то мистическими свойствами, — продолжала Роксанна. — Похоже, изображенные им дома скрывают в себе магические тайны…
— Мне казалось то же самое, — согласилась Пола. «Магические тайны. И в тебе тоже, Роксанна. В чем заключается твоя тайна?».
— Сыграйте что-нибудь из Битлз! — вскричала Эбби, и Дункан с готовностью заиграл «Вчера».
— А теперь рождественские песенки! — попросила Барбара ди Сильвио и остальные единодушно поддержали ее. Дункан поднялся.