— Ты давно здесь?
— Второй год. Брат приехал несколько месяцев назад. Суд направил его на обследование во время процесса, а после приговора его перевели в «Тишину». Считается, что мне становится лучше, когда он рядом. Когда-то мы были неразлучны.
— Вижу, что это небольшая клиника. Ты всех тут знаешь?
Она кивнула.
— Может быть, ты знала Лукаса Поляка? — Залусская старалась, чтобы ее голос не выдавал надежду.
Девушка задумалась. Фамилия, казалось, ни о чем ей не говорила.
— Блондин, довольно симпатичный. Крупные губы, светлые глаза. Скорее, спокойный. Возможно, носил толстовки с капюшоном.
Ноль реакции.
— Шрам на плече. Такой забавный, голубого цвета. В детстве он упал с качелей, частицы краски остались под кожей, как бы в форме летящей птицы. Все думают, что это татуировка, — добавила Саша без тени надежды.
— Журавлик! — тут же отреагировала девушка. И засмеялась. — Он научил Яцека рисовать. Брат только с ним и общался. Это твой друг?
— Давний знакомый, — ответила Саша и снова села. — Мне нужно с ним связаться.
— Его уже здесь нет.
— Может, у тебя есть адрес, телефон?
— У него нет мобильного. Но он приходил сюда неделю назад. Мы были на прогулке, — добавила девушка.
Залусская побледнела. Все жертвы Красного Паука были в возрасте от восемнадцати до двадцати пяти лет. Красивые, стройные и одинокие. Девушка идеально вписывалась в психологический профиль убийцы, которого формально не существовало.
— Он часто тебя навещает?
— Я виделась с ним только раз. На время карантина он поселился в городке. У них какой-то исследовательский проект, в котором он принимает участие. Там проверяют, как он адаптируется в обществе или что-то в этом духе. Даже работу ему нашли.
— Что за работа?
— Понятия не имею, но он доволен. Говорит, что ему нравится этот город. Зелено, спокойно. Люди хорошие. Так говорил. Возвращаться в свои места он не хочет. Там, где живут его родители, ему лучше не появляться. Наверное, сделал что-то плохое. Как и все мы. — Она запнулась. — А родители у него хорошие. Приезжали раз в месяц. Очень приличные люди. Мать такая элегантная, как принцесса Диана. Они очень заботятся о нем. — Девушка задумалась. — Но Журавлик все равно должен принимать лекарства и находиться под надзором директора.
— Пани Прус?
— Пана Сачко. Это он здесь все решает.
— Его сегодня не было.
— Поехал на свадьбу. Сегодня в Беловеже важное торжество. Какой-то богач женится. Говорят, невеста чуть старше меня. А ему сто лет в обед.
Сашу это не интересовало.
— Не могла бы ты проводить меня к нему?
— Я не знаю, где будет эта свадьба. Да и надеть мне нечего.
— Я имела в виду Журавлика. Может, навестим его вместе? Как тебе идея?
Девушка колебалась, но было видно, что ей хочется пойти. Она с минуту поборолась с собой и наконец неуверенно сказала:
— Мне нельзя уходить без разрешения.
— У Лукаса было разрешение на то, чтобы взять тебя с собой?
— Мы называли его Журавликом.
— У него был для тебя пропуск?
Девушка кивнула. Саша огляделась.
— Что случится, если мы сейчас пойдем, а через час вернемся? Никто даже не заметит. В котором часу у вас обед?
— Я не могу, — испугалась она. — Правда. Нет.
— Я пошутила, — засмеялась Саша, чтобы скрыть разочарование. — А Лукасу разрешили уйти с тобой с территории клиники? Без присмотра кого-нибудь из взрослых?
— Мне восемнадцать лет. Исполнилось три месяца назад. Я имею право выходить, если требуется. Пани доктор разрешила и замолвила словечко перед директором. Я была даже дома у Журавлика. — Она засияла. — Он сделал несколько моих фотографий. Хочешь посмотреть? Я очень хорошо получилась. И еще он сказал, что я очень фото-что-то-там.
— Фотографии? — Саша шумно проглотила слюну. Она не могла поверить, что администрация клиники идет на такой риск. — Покажешь мне их?
Новая знакомая кивнула и сразу же двинулась в сторону здания. Саша осталась одна. Она боролась с мыслями. Еще несколько минут назад она склонялась к возвращению домой. Ей уже казалось, что энтузиазм по поводу поиска Лукаса сошел на нет, а все это дело — какой-то абсурд. Тем временем знакомство с девушкой диаметрально меняло ситуацию. Неужели Красный Паук снова планировал нападение? Не ради этого ли он подружился с нимфеткой?
Саше хотелось прямо сейчас побежать в полицию и сообщить о том, кем на самом деле является Лукас Поляк. Рассказать, что ей известно со времен работы в ЦБР. Чтобы на этот раз не опоздать. Но она не могла этого сделать. Секретность операции «Дюймовочка», отсутствие доказательств. Неясные гипотезы. Презумпция невиновности. По закону Поляк был излечен и имел право сохранять анонимность. Жить так, как хочет. Прус была права. С одной стороны, обязанностью Саши было защитить эту девочку, с другой — девочка знает, где живет преступник и может к нему проводить. В таком случае Залусской не нужна история болезни и помощь персонала клиники. Но если она использует девочку как приманку ради своих личных целей, то подвергнет ее жизнь опасности. Как же ей поступить?