Верхняя половина, на четырёх ножках, поднялась на метр, освобождая другой цилиндр, из серебряного материала. Но стоило мне его коснуться, как тут же получил море предупреждений. Хм… Жив, что ли?.. А это уже интересно!
— Ларри, помогай! — приказал я и мы начали разбирать внешнюю оболочку. Безжалостно! Но потом соберём, правда, без механизма для самоуничтожения. Думаю, он тут лишний.
Руки-манипуляторы помогали мне, и вскоре серебряный цилиндр оказался отделён от внешней оболочки. А затем мы начали потрошить эту гадость да анализировать.
Серебряный цилиндр имел автономный источник питания, но я не уверен, что он протянет долго. Но нам долго и не нужно. Мы быстро разобрались во внешней оболочке ядра, с удивлением отмечая некоторые моменты. Особенно технологии, что здесь были использованы.
Технологии Предтеч…
Но размышлять времени не было, и мы убрав всё подозрительное, проверили, что же это было такое. Благо, проверяли в защищённом месте…
— Ларри… что это за хрень?.. — я смотрел на розовое… Нет, на розовенькое пламя, которое плавило одну из моих мастерских. И не ту в которой я находился…
— Пользователь. Не представляю. Но думаю, это и есть наша система самоуничтожения…
— Такая система самоуничтожения практически дематериализовала тысяча девятьсот кубометров пространства и повредила три палубы…
Ларри не смог ответить, а я чесал голову, потому что там бомба была всего-то грамм пятьдесят весом… Если сделать бомбу побольше, можно… Ах! Вот чем мы бомбили колыбель Граз!
— Ларри, попробуй узнать, что это. Нам оно нужно.
Отдав приказ, я вернулся к сбору внешней оболочки ядра. Мы её восстановили и починили, а затем вернули на место серебряный цилиндр, и я его активировал.
Вновь предупреждения перед глазами, а затем голограмма и… точно такая же. Хах.
Мозг же жив-здоров! Отлично. Просто суперотлично!
— Пользователь, зачем вам этот старик? — поинтересовался Ларри. — Он вроде не обладает чем-то, чего не имеете вы. И высок риск, что он либо сошёл с ума, либо близок к этому.
— Как не обладает? — заулыбался я, глядя на мозг. — Ещё как обладает. Но да, давай-ка установим системы предосторожности…
В итоге мы возились два дня, но оно того стоило. И вот, мы с андроидом-Ларри находимся на Марсе, в «центре материализации». Да-да, я не стал никому говорить, что они лишь репликанты…
И да, я починил свой банк Гено-разумов. К сожалению, часть Гено-разумов утеряна из-за повреждений… но лишь менее одного процента.
Материализация проходит малыми группами, так как людям нужна реабилитация. Но 99−08 Синичка придумала весьма неплохую систему реабилитации. Я её дополнил, и вот сейчас уже сорок тысяч норранцев проходят реабилитацию и пытаются принять новую реальность.
Выходит, не так уж и легко, но стабилизаторы гормонов я запретил. А вот кошкотерапию, к шоку вообще всех, одобрил…
Я ведь уже был в контактном зоопарке, и животные, тем более хитрые и ради еды готовые на всё, могут снять стресс и успокоить человека не хуже лекарств. Если не лучше.
Так вот… Сейчас я стоял перед капсулой биорепликации. Наш «пациент» уже очнулся, но ему нужно было время, чтобы прийти в себя и осознать, кто он и что он.
И вот, капсула открылась, и мы увидели его.
— 43–401, ты оправдываешь свой класс «Таран». Такой же мощный лоб, — я протянул руку и помог ему выбраться из капсулы.
— Что происходит?.. И почему у меня такой голос… — попискивал парень десяти лет. Черноволосый, худой, с большими глазами. — И… я ребёнок?..
— Проект Семя. Слышал ведь?
— Что-то не припоминаю… — задумался парень, а потом затряс головой. — Вспомнил! Но почему я ребёнок?.. И где я? Где Шитити?
— Ты на планете, которая называется Марс, а я 99−03.
— Девяносто девятый? — фыркнул тот. — И чем такой, как я, может помочь элите?
— Победить Граз. Для чего же ещё?
— Сделав меня человеком? — хмыкнул тот. — Хотя кем ещё… сам-то я разбился. И с ремонтом тянул как идиот. Мол, потом, ещё подожду. И тогда они сделают тело получше. А в итоге… Ладно, неважно. Сам виноват.
Пацан заозирался, осматривая помещение. Но оно небольшое и компактное. Минимум мебели, но есть немного зеленушки в виде большого фикуса в углу.
— Так мы и по прошествии двухсот лет воюем? Видимо, совсем задница, да?
— Мы победили, но не до конца, — я вздохнул и передал парню одежду. Тот не сразу понял, для чего оно. А потом стукнул себя по голове и начал одеваться.
Затем мы перенеслись на Ковчег, разместившись на мостике, а Дарья принесла нам чая с тортом. И за едой я рассказал 43–401 обо всём. Вообще обо всём. Тот лишь хмурился и ел торт.