Далее я объяснил про бабушку, про токсин, про главврача, свои подозрения и многое другое.
— Ну сами посудите. Фронтир беззащитен, а герцогство осталось без солдат. Ни одного. Представляете?
— Это… немыслимо… — согласился ЦСБэшник.
— А теперь все они найдены мёртвыми, чтобы не смогли дать показания. Столько опытных бойцов уничтожить… Поэтому я и говорю, это диверсия и предательство. Кто-то хочет, чтобы герцогство и Челябинская область были уничтожены, и в таком случае Царство останется без металлургии.
Мужчина передо мной нахмурился, видимо, осознав масштабы проблемы.
— Одни мы не справимся, нужны Опричники, — сказал тот, удивляя меня. Видимо, поняв, что сейчас не до конкуренции. — Попрошу рассказать всё, что вам известно. Если всё обстоит так, как вы говорите, Царь будет в ярости.
— Конечно, я готов к сотрудничеству.
Ларри без остановки собирает информацию в сети, да и с ноутбука Кудряшова всё утащил. Но рассказать об этом я не могу. Как и о том, что творится в этом отделении полиции. Всё же взлом правительственных структур, тем более полиции, это серьёзное преступление. Даже герцогу такое не сойдёт с рук.
Так бы я вывалил огромное количество компромата. Железняков подкупил всех и вся. Весь Екатеринбург его. Вероятно, даже губернатор…
В скором времени я под запись дал показания и предоставил все материалы, что у меня были касательно этого дела. Заодно дал показания по поводу моих заявлений.
Напомню, что ранее Ларри собрал уйму компромата о нарушениях аристократов, а затем я написал заявления на Железняковых и других аристократов. А там немало серьёзных нарушений закона…
— И последнее, — сказал я, и в моей руке появилась новая бумага. Уже подписанная.
— Запрос на объявления Чрезвычайной Ситуации?.. — удивился ЦСБэшник.
— Да. Теперь, когда я узнал, что все мои солдаты мертвы, я в праве объявить режим Чрезвычайной Ситуации. Если нападут жуки, а я не смогу защититься, то вы получите триста тысяч мутантов. Царство же потеряет шахты и промышленность.
Мужчина поморщился. Видно, что ему очень не нравится услышанное. За «страну обидно».
— Хорошо, я зарегистрирую запрос и отправлю в Царскую Думу.
— Благодарю.
Пожав руки, мы разошлись, и я пошёл в холл полицейского участка, где медики оказывали помощь Андрею. Сам же полицейский участок был наводнён сотрудниками Царской Службы Безопасности.
В обычной ситуации всё было бы не так «масштабно». Просто кто-то приехал бы, поругал начальника полиции, ну и выписали штраф, а подонков, которые избили Андрея, уволили бы.
Но тут выяснилось, что он мой гвардеец, а ещё Оператор ЭЛИ. Это повышает его ценность для Фронтира во много раз. В данном случае для Фронтового Аристократа.
А если я добьюсь введения режима Чрезвычайной Ситуации, моя власть в герцогстве будет абсолютной. К примеру, за неподчинение я смогу казнить на месте…
Пользуясь этой властью, я смогу решить множество проблем герцогства. Однако, уверен, Царская Дума затянет этот вопрос на максимум.
— Как ты? — спросил я у Андрея. От него уже отвязались медики, но выглядел парень ужасно. Весь в бинтах, лицо разбито, а рука в гипсе.
— Терфимо… — с трудом ответил парень.
— Это хорошо, — я протянул руку и помог ему встать со скамьи. — Пошли к сестре. И добро пожаловать в гвардию.
— Не ПОПАФ, но тофе неплофо… — рассмеялся Андрей, но тут же скорчился. Всё болело.
Отлично, у меня новая батарейка и верный человек. Сейчас мне этого очень не хватает.
Мы вышли наружу, и тут Андрей застыл, уставившись на Кинжал.
— К сожалению, другого транспорта не имею, — пожал я плечами и помог парню забраться внутрь. Затем мы отправились в лагерь беженцев. В один из многих.
Располагался он на юге города. Сейчас зима, поэтому губернатору пришлось извернуться, чтобы в тепле и под крышей разместить десятки тысяч людей.
Так что вскоре мы прибыли к цеху какого-то предприятия. Это было огромное здание двести на двести метров, окружённое трёхметровой стеной.
Вся внутренняя территория была заставлена машинами, включая старенький автобус Евгении. Кинжал я припарковал снаружи, ибо внутри нет места, а затем, оставив Андрея, пошёл внутрь.
На КПП, конечно, была охрана предприятия и представитель полиции. Но, глядя на человека, приехавшего на Кинжале, они не стали задавать мне какие-либо вопросы. Поэтому я молча прошёл на территорию завода и вошёл в это здание. А там всё в палатках и весьма холодно. Я даже поморщился…