что вы сделку нарушили… И Панин
умный, верный был, а теперь готов сам
предъявить счет. За деньги – тут он будет
злее всех самых буйных, оголтелых.
Прохоров
Экономят, Серж, тупо экономят…
Берсентьев
Был еще вариант – когда нет денег,
их в парламент пустить.
Прохоров
Как террористов?
Берсентьев
Ну и пусть: там в паноптикуме место
в самый раз было б им; что, ход хороший,
умный ход: там, на Западе, заткнутся,
здесь, в России, посмешищами станут,
вровень с шушерою, приблудой думской.
Почему не пустили?
Прохоров
Побоялись.
Что ж теперь?
Берсентьев
Что? А перестать играться
в игры всякие с Паниным, с другими,
ведь и Егеря тоже потихоньку
прибираете.
Прохоров
Егеря?
Берсентьев
Я знаю,
на кого кто работает, ваш почерк
и в плохом исполненье разбираю.
В общем, надо вам всех под ноль, под корень.
ИНТЕРМЕДИЯ
Корифей
Не разбираясь, не взвешивая,
не ища меток, различий,
не разделяя правых и виноватых
(не те времена, и суда не будет),
бери метлу,
мети страну.
Железные прутья шкрябают по земле,
травы мнут,
корни рвут.
Хор
СТРОФА 1
Бери метлу,
мети страну –
в труде, в пылу
всю ширь-длину.
Кровавь мозоль,
стигмат терпи,
благую боль
слезой кропи!
АНТИСТРОФА 1
На ветр народ –
пыль-прах – взметай;
почвы испод
с верхом меняй.
Очисть земли
пространства и
сор подпали!
Дела твои!
Корифей
Время решительных действий.
Страна дрожит от обид, унижений.
Укройте ее. Платок поднесите белый.
Правда уже не спасет Россию.
Голимая сила нужна.
МетИте!
СЦЕНА 2 (продолжение)
Прохоров
Ну ты махнул. Как будто мы опричники.
Берсентьев
Что, нет?
Прохоров
Да мы обычные чиновники:
зарплаты ждем, чуть-чуть боимся пенсии,
воруем потихоньку. Нам масштаб страны
невиден, неподъемен.
Берсентьев
Ну а я о чем
толкую? Нужен наглый, незашоренный
взгляд, нужен деятель несовестливый.
Прохоров
И что ты можешь сделать?
Берсентьев
Разрешить вопрос
раз навсегда.
Прохоров
И это как?
Берсентьев
Поможешь мне?
Они о чем-то долго и напряженно шепчутся. На кухню входит очень пожилая женщина – Мария Афанасьевна Прохорова.
Прохорова
Опять все эти ваши разговоры –
политика, политика, и пьете
вы слишком много. Третяя бутылка.
Умру – что с вами станет? Уж седые,
а все ума нет. Ты чего, Сережа,
так зачастил к нам?
(Прохорову.)
Денег если просит,
ты не давай.
Берсентьев
Вы зря так, тетя Маша,
я сам еще могу вам одолжить.
Прохорова
Ишь богатей нашелся. Одолжить
он может, а в заштопанной рубахе
приходит к нам. Сбиваешь Мишу с толку,
а он и так не бог весть как умен…
Берсентьев
Эх, Марья Афанасьевна,
зачем вы так.
Прохорова
Сидите тут, сычи, а к вам пришли.
Прохоров
Кто, мама?
Прохорова
Молодая прошмандовка,
глазами так и зыркает. Смесь страха
и наглости. Ты аккуратней, Миша:
окрутит только так, и не успеешь
моргнуть.
Прохоров
Уж так я нужен молодой…
Прохорова
Ну, что ли, звать?
Берсентьев
Зовите.
Прохоров кивает.
Прохорова (кричит в коридор)
Проходи!
Арина выходит на сцену и застывает в недоумении.
Арина
Сережа, ты?
Берсентьев
А что, не ожидала?
Ну, так и я не очень ожидал
тебя увидеть здесь.
Арина
Ты не так понял.
Берсентьев
Что я не понял? Что тут происходит?
Измена мне? Измена нашим общим
делам и интересам?
(Изо всех сил старается быть серьезным и не рассмеяться в голос.)
Как опасно
вы действуете! Ладно я увидел,
обоим свой и сплетен не разносчик,
а если б кто другой? К нему ведь ходят
вас толпы.
Арина
Ты не понял.
Берсентьев
И не надо
мне понимать… У нас в России так:
нет никакой отчетливой границы
между игрой спецслужб и нашим русским
освободительным движеньем.
Два
калеки – хром на правую один,
второй не в силах левую согнуть –
поддерживают на путях друг друга
и ношу тянут страшную, большую –