— Или как уверенность в полной победе. Сильному нет смысла бить слабого.
— Возможно и так. Но тогда чего мы бездействуем? Не проще уже сейчас надавить на Родичей? Пока они верят в нашу силу. Когда они прознают, что мы получили, по сути, бесполезную Аркану, дела примут совершенно другой оборот.
— Все вернется на круги своя. То есть, останется как есть.
— Поздно уже, Светлейший. Имею ясное предчувствие, что как сейчас уже не будет никогда. Лифляндцы подняли головы, финны снова заговорили о независимости, а с другой стороны у нас Совет Родичей, которые сами не до конца понимают, чего хотят. Про Порталы, открывающиеся раз в месяц, я вообще молчу.
Словно в издевку, коммуникатор сначала Иванцева, а после и Голицына издали характерные сигналы тревоги. Оба взглянули на экраны своих устройств.
— Этого еще не хватало.
— Выворот класса Бетта-минус в районе Красноярской Академии Одаренных.
— Вы все еще не верите в совпадения, дражайший мой Матвей Игоревич?
Мне, как сотруднику Службы Пресечения, был вполне ясен порядок действий при тревоге, но этот порядок годился для военной базы. А вот как поступать в образовательном учреждении, где в личном составе числилось около шестисот студентов разных возрастов и не более сотни взрослых? Да, все они были одаренными разной степени подготовки, но все же гражданские люди.
— Велька! За мной! — крикнул я, роясь в прикроватной тумбочке.
Органайзер для эликсиров занял свое место — на внутренней подкладке куртки. Он крепился специальными прищепками-булавками, которые надежно сцепляли его с тканью и не позволяли выпасть при резких движениях. За него я был спокоен, уже не единожды проверял надежность подобного крепления.
«Итак», — я быстро пробежался по содержимому. — «Семь тюбиков эликсира Восстановления. Четыре — Регенерации (столько не нужно, но ладно). Два — Насыщения (совсем бесполезная вещь в бою). Одно дорогущее Расширение и еще более дорогое — Усиление. Неплохой комплект. Все эликсиры были изготовлены из моей воды — то есть более эффективные, чем пользуется большинство одаренных».
Леденцы также нашли место в органайзере — в кармашках четырех ранее использованных мною эликсиров.
Прежде чем выйти за дверь, за которой уже слышался множественный топот, крики и даже ругань, я взглянул на панель Истока. Пиктограмма Второго Дыхания была готова к использованию. Рядом с ней сияла иконка Термобарического Барьера, которую я внедрил в скрипториум тем же способом, почти сразу как выкупил камень у Золотова. Я был полностью готов к небольшой заварушке.
— Всем студентам и сотрудникам немедленно явиться в актовый зал в учебном корпусе, — раздался голос из колонок у потолка. — Я узнал его. Голос принадлежал коменданту общежития — Аглае Федоровне.
Она неустанно произносила одни и те же слова еще на протяжении десяти минут.
Наш этаж, как и здание, опустел довольно быстро. Мы с Велькой покидали общежитие одними из последних. Следом за нами вышла и комендантша.
— Доброй ночи, Аглая Федоровна, — поздоровался я, придерживая входную дверь, чтобы пропустить женщину.
— Здравствуй, Дубравин, — ответила она, благодарно кивнув. — Здравствуй, Велимир.
— Здрасте, тетя Аглая, — ответил Веля.
— Вижу, приоделся уже, — бегло осмотрела она меня.
— Только кепку успел натянуть, — отшутился я.
Я натянул кепку с кокардой технического отдела Службы Пресечения, подаренную еще Ефимом Павловичем. Форму службы носить на территории Академии запрещалось, но вот кепка, полученная в неравном бою с насосом, — совсем другое дело. Она была скорее боевым трофеем.
Да и не взял я с собой полную форму Службы в Академию. К чему она здесь? Только кепку, скорее как напоминание, но одел ее здесь впервые. Я натянул ее прямо поверх зимней шапки.
Дорожка к учебному корпусу уже была изрядно протоптана. Валящий крупными хлопьями снег был утрамбован сотней спешащих ног практически до состояния льда.
Мысленная команда, сопровожденная небрежным взмахом руки (ох уж эти Ассоциативные Механики), и дорожка впереди расчистилась от снега и льда до идеального состояния.
— И зачем нам такая куча дворников, ежели есть Дубравин? — пошутила Аглая Федоровна. — Когда все закончится, обязательно возьму тебя в штат.
Актовый зал находился на первом этаже, в правом крыле учебного корпуса. Возле входа стояло несколько преподавателей, среди которых я узнал и директора Академии.
— Это последние? — спросил директор, легко кивнув мне головой в знак приветствия. Акакий Владимирович был одет в совсем неподобающую его статусу одежду — обтягивающих трениках, хлопчатобумажной тунике пижамы и накинутом поверх всего махровом банном халате. Ему бы еще на голову войлочную шапочку для сауны.