Мы вышли на широкое крыльцо Академии. Огромная арка Портала отсюда выглядела особенно зловеще. И даже пурга, застилающая глаза, не особо мешала обзору, чего не скажешь о звуках. Где-то там, кажется, уже шел бой. С той стороны доносилась канонада, перемешанная со стрекотом пулеметной очереди.
Частые вспышки, едва различаемые на фоне сплошного светящегося и едва колыхавшегося мембраны Портала, свидетельствовали, что в бою участвуют и одаренные. Отсюда Портал казался гораздо ближе, чем из окна актового зала. Неприятно близко, я бы добавил.
— Дубравин командуй, — распорядилась Аглая Федоровна. — Что нам делать?
Я сделал два шага вперед и прислушался к ощущениям. Да, снег — это определенно не вода в жидком состоянии. Но снег — это не совсем лед. Вернее, это тот же самый лед, но его рыхлость ставит под сомнение использование этого материала в боевых условиях. Его можно спрессовать, но я подозревал, что это отнимет много сил. В любом случае — проверить стоило.
Повинуясь моей мысленной команде, снег на небольшом участке начал стягиваться в одну точку, образовывая внушительного размера снежный ком. Ком начал сдавливаться еще сильнее. Хруст снега постепенно начал переходить в треск льда. Я посмотрел на Шкалу сил. Просело совсем незначительно.
Я подцепил еще снега, в три раза больше первой попытки, и стал сжимать уже его.
Нет, снег начал подтаивать и тут же схватываться на морозе. В итоге я получил огромный шар фирнового льда — плотно слежавшегося, зернистого и частично перекристаллизованного материала. Гораздо лучше, чем снег, но хуже, чем обычный лед, полученный путем заморозки воды.
Любые операции с давлением отнимали силы. И совершенный только что эксперимент не стал исключением. Шкала сил просела не сильно, но вся Поверхностная ее часть ушла в ноль.
— Придется плавить снег, — вынес я вердикт. Лед из снега получается не очень. Растопите здесь все, товарищи Пиромантов. Сил не жалейте. Мне нужно очень много льда.
Ох, как запылало, а вода полилась рекой. Складывалось такое впечатление, что нас уже начали атаковать, и мы сейчас усиленно отбиваемся от орд монстров. Вся территория Академии, до границы с металлическим забором, была покрыта покрывалом бушующего огня.
Снег таял мгновенно, а я только успевал конденсировать пар обратно в воду, чтобы не пропало ни единой капли драгоценной жидкости, и сил это отбирало прилично. Я выдавил в рот первый тюбик эликсира Восстановления.
Первым делом я, слой за слоем, принялся возводить пологую насыпь, похожую на гигантскую волну, что накатила на правое крыло учебного корпуса и там же застыла в одно мгновение. Словно кто-то сверхмогучий остановил время в этом участке. Высокие окна актового зала были намертво заблокированы внушительной толщей льда. Аглая Федоровна одобрительно хмыкнула.
— Опалите лед, Аглая Федоровна. До идеального блеска. Чтобы на эту горку никто не смог взобраться.
— Очень надеюсь, что ты это потом все уберешь, — шутливо произнесла она и принялась за работу.
— Непременно, — кивнул я, принимаясь за следующий этап собственной задумки.
Следующим этапом стало возведение защитных укреплений на подступах к Академии. На них ушло гораздо больше времени, но и конечный эффект они производили весьма внушительный. Трехметровая стена двухметровой толщины дугой уперлась в крылья учебного корпуса, намертво отгораживая нас от остального мира. И даже этого мне показалось мало. Я создал пологие подпорки с нашей стороны стены, укрепляя ее еще сильнее. Не знаю, зачем мне это было нужно, но в тот момент мне казалось, что это очень разумная трата льда.
Ох, как же я оказался прав! То, что ждало нас дальше, не описать никакими словами.
Вероятнее всего, штурм Красноярской Академии, как и имена ее доблестных защитников, войдут в историю этого мира как символ искусства, проявленного обороняющейся стороной. Не только искусства, но и стойкости, смекалки и самопожертвования
Глава 8
Выдохлись все. Пироманты дышали тяжело, многие даже присели, больше не в силах стоять. Сразу стало заметно, кто есть кто. Аглая Федоровна вытащила из кармана спортивных штанов склянку эликсира Восстановления и сделала глоток. Вот же она — служебная предусмотрительность. Остальные гражданские удивленно посмотрели в ее сторону, но попросить испить из той же склянки не посмели. Эликсиры стоили недешево, а на учительскую зарплату особо не разгуляешься.
Тем не менее, Оглобля не пожадничала и позволила сделать по небольшому глотку каждому, пока склянка не опустела. Мне, кстати, даже не предложили, но я не расстроился. Зачем пить этот паршивый эликсир, когда у меня есть гораздо получше? Целых шесть тюбиков, и делиться ими я ни с кем не планировал.