Оставшаяся тварь выстрелила из своей пасти чем-то похожим на жгуты-хваталки с костяными и зазубренными крюками-гарпунами на концах. Я успел среагировать гораздо раньше. Я уже видел, что она готовилась к чему-то. Иначе зачем так раскрывать свою пасть? Бесформенная глыба льда, которую ранее выбило из стены, тут же оказалась между мной и монстром. Гарпуны зацепили приманку и резко потянули её назад — прямо в пасть. Я трижды взмахнул ладонью, как в той детской игре «камень, ножницы, бумага».
От ледяной глыбы откололись острые фрагменты, которые устремились в широко раскрытый зев глотки, усыпанной мелкими зубами-иглами, направленными вовнутрь. Второй взмах, и я проталкиваю ещё одну порцию осколков гораздо глубже. Третий взмах ладони стал последним — оставшийся осколок, самый крупный, приобретает очертания излюбленной призмы и устремляется в нутро личинки-броненосца. Её внутренности разрывает, а из пасти хлыщет зелёная субстанция, больше похожая на слизь. Всё произошло за какое-то мгновение.
— Подавись! — зло произнёс я, быстро оглядевшись.
На летающих монстров, которых было в избытке, я пока внимание не обращал; ими были заняты преподаватели. Я полностью сконцентрировал внимание на наземной части вторжения. Лишь только однажды отмахнулся от летающей собаки или обезьяны, угостив её материализованным из воздуха небольшим осколком льда. Тварь пробило навылет, и она с воем полетела к земле.
Повинуясь мысленной команде, ледяная стена вдруг разразилась острыми и длинными кольями в сторону наступающей орды. Не успевшие затормозить, бестии насаживались словно насекомые-переростки на острия, созданные мною копий. Задние ряды напирали, вдавливая передние. Ледяные колья ломались, одно за другим, не выдерживая чудовищного напора. Остатки стены вот-вот были готовы обрушиться полностью.
Раздалась серия взрывов, словно канонада, но только больше похожая на глухой треск. Куски льда, разбросанные прямо по земле, под наступающими монстрами, разлетелись, порождая целый веер осколков, направленных вверх. Мягкое подбрюшье — идеальное место для атаки. Самое уязвимое.
Я сделал пару шагов вперёд, непрерывно посылая мысленные команды. Силы было немерено, и её требовалось использовать. Как полно было и материала для воздействия.
Я мог прямо сейчас залатать стену полностью — силы позволяли, но что делать с монстрами? Они ведь не повернут назад, а будут настойчиво ломиться, пока в итоге не снесут укрепление.
Где-то там, с другой стороны Портала, к негромким звукам стрельбы пушек среднего калибра добавились более громкие — грохочущие, совсем явно.
«Кажись, тяжёлую артиллерию подтянули или танки».
С верхней части остатков ледяной стены, с бешеной скоростью сорвался целый веер крупных осколков. Первые ряды монстров пробило навылет, вторых тоже, и даже досталось тем, кто был ещё дальше. В воздух разлеталось огромное количество крови, слизи, конечностей и фрагментов тел. Промахнуться в таком скоплении монстров было попросту нереально. Остановивший свой полёт ледяной снаряд, увязший в телах, тут же разлетался облаком осколков, преумножая ущерб.
За первым залпом последовал следующий. Я сделал ещё шаг, попутно прибив какую-то тварь, затаившуюся за отколовшимися фрагментами стены. Явно она там не от страха пряталась. В засаде сидела.
Методично я начал разбирать ледяную стену — слой за слоем, нанося колоссальный ущерб наступающим в безобразном порядке монстрам. Не знаю, сколько времени прошло, но казалось, что целая вечность.
Когда от нашего оборонительного укрепления остался только фундамент полуметром в высоту, я понял, что всё закончилось. Куда ни глянь, всё пространство было усеяно трупами бестий прямо до подножия огромного зева сияющего Портала. По привычке я всё ещё прислушивался к ощущениям, выискивая любые осколки льда, чтобы немедленно взорвать их. Нет, льда здесь уже практически не было — лишь ледяная пыль, которая тонкой коркой застывала на бездвижных телах армии вторжения. Но где-то вдалеке бой всё ещё шёл, видимо, основная часть удара пришлась именно туда.
Устало дыша, я сел прямо на холодный фундамент — мой небольшой резерв льда. Мама сейчас могла бы отругать меня, ссылаясь на различные простудные заболевания, но мне было уже плевать. Я устал как собака, и, кажется, больше морально, чем физически.