Взглянув на Шкалу, которая уже показывала треть от общего числа, я засунул в рот леденец, за который Велька получил от меня поцелуй в макушку. За выдержку. Я бы в его возрасте слопал бы сладость, даже не задумываясь о последствиях. От страха, так сказать.
Воды прибывало. С открытым краном я мог уже воздействовать на неё, то есть тупо создать напряжение в трубе и разорвать её, но это отняло бы последние крупицы силы, которых могло не хватить даже на банальное управление водой.
Я тянул воду за собой. Из неё я собирался сделать многометровый заслон прямо перед входом в актовый зал, от пола до потолка. Было бы неплохо заморозить его, но в теплом помещении он быстро растает.
Троицкая и Марков вернулись за оставленной им порцией эликсира Восстановления. На самом деле — нет. Воздвигнутая мною баррикада пала, и они здраво отступили.
— На территории не только меченогие, но и какие-то другие существа, — устало произнесла она, взглядом ища место, куда бы свалиться, чтобы передохнуть.
Вода прибывала медленно, слишком медленно, чтобы создать хотя бы двухметровый заслон. А монстры уже перешли к атаке, и с каждой минутой их становилось всё больше и больше.
Я убил еще около десятка, преобразовывая воду в лед. Уже сотню раз пожалев, что не выведал у Озерова секрет создания той самой воды, которая меня спеленала.
«Вот бы я развернуться мог», — с досадой думал я, тревожно поглядывая на Шкалу сил. Сил создавать лед уже не было, ещё чуть-чуть, и придётся перейти на Критическую часть — резерв, после которого либо смерть, либо кома, что равносильно смерти.
Остальные одарённые чувствовали себя не лучше. Все преподаватели выдохлись. Многие валялись без чувств.
В широченном коридоре уже образовался практически непроходимый заслон из трупов меченогих упырей. Можно было бы создать полноценную баррикаду, но сделать это под постоянными атаками монстров было проблематично.
Я уже просто оперировал только водой, просто повесив огромный вертикальный ковер — от возвышенности из трупов до потолка, но толщина этого сооружения позволяла упырям проскакивать сквозь него. Я, словно мифический некромант, потянул влагу уже из трупов. Аура уже не защищала их, так что воздействовать на тела было возможно.
От меня требовалось только замедлить врывающихся существ, на большее я был уже не способен. А те одаренные, у кого оставались крупицы силы, добивали монстров. И вроде ситуация патовая, но силы были не бесконечны ни у кого.
Рядом со мной, возле входа в актовый зал, стояла уже пятая группа студентов четвертого курса. Первые группы уже выдохлись, и, кажется, одному из них уже не помочь. Первые потери среди детей. Это особенно тревожило и наводило на совсем уж плохие мысли.
— Где эти *бучие лекари! — со злостью произнес я. — Где они?
Я выдыхался, еще минута, и вынужденно придется задействовать Критическую Шкалу. Какое-то время после этого я еще продержусь, но что будет через десять минут?
Ледяной заслон-горку, воздвигнутую мною, раскалывали. Я отчетливо чувствовал это. Около сотни меченогих с остервенением долбили лед копьями-конечностями, откалывая кусок за куском. Еще пару метров, и они ворвутся в зал через огромные витражные окна. Я не мог переключить внимание еще и туда, да и сил не было, чтобы оперировать льдом.
Умирать очень не хотелось, но и сдаваться я не собирался. Не тот враг, которому можно сдаться в плен. И договориться невозможно.
Я уже прокручивал в голове сцены, как меня проткнут, отсекут голову и разрубят тело. А потом начнется резня… дети… Велька…
Вдруг я почувствовал внезапный прилив сил. Да еще такой, что у меня даже закружилась голова. Перед глазами вспыхнуло, а потом я увидел знакомое лицо. Альберт Елисеевич — академический лекарь и преподаватель соответствующего факультета.
— Где же ты раньше-то был? — под нос произнес я сквозь сжатые зубы.
С силой пришла и злость. Стена воды сразу превратилась в лед и разлетелась осколками. Я взглянул на Шкалу сил. Размер не изменился, но вот только она сияла и не сдвинулась назад, даже когда я превратил сотню литров в лед.
Только лишь лицо Лекаря исказилось гримасой боли. Альберт Елисеевич сжал зубы, но стал вливать в меня совсем сумасшедший поток. Где он её брал в таком количестве? Неужто целители настолько сильны?
Ответ пришел сам собой. У Силы появился привкус — страх, испуг, восторг, надежда. Воздух, огонь, земля и всё прочее, что даже и не разберешь.
Помимо своих сил, академический лекарь отдавал силу студентов. Он словно пылесос вытягивал её даже у самых маленьких, оставляя им ровно столько, чтобы они не умерли, но мирно заснули от усталости.