— Не пойдет. — отрицательно кивнул Юрий. Намешаете кислот, и вода просто станет грязной, а не Темной. Там действительно что-то мистическое должно произойти. Какой-то естественный процесс.
— Ладно. — расстроился полковник. — Подвезем еще воды, будете по одному их истреблять. Либо портал схлопнется быстрее.
— И твари пропадут? — озадачился я.
— Да. Магог со свитой вернутся в свой мир, проход в который так стоически защищают.
— Тогда у меня есть предложение.
— Какое? — на меня уставились две пары заинтересованных глаз.
— В Астрахани, по улице Лещина есть отдел кадров.
— Так это мой отдел кадров. — прервал меня военный.
— Ага. — кивнул я — Когда я там был, меня попросили откачать воду. У них там насос сломался. Так вот. Там было целое подземное озеро Темной воды. Они ее просто в канализацию сливают. Нельзя попросить у них чуть-чуть?
— Хм… — задумался полковник. — Процесс небыстрый, но стоит распорядиться. К тому времени как раз подъедет подкрепление.
— Какое подкрепление? — хором спросили мы с Юрием.
— Его сиятельство Шторм. — ответил военный.
Начальник базы кивнув головой в знак завершения беседы, отошел раздавать распоряжения.
— Шторм — это кто? — спросил я у Тихомирова.
— Граф Авакумов, Аэромант.
— Воздушник? — удивился я — А он разве сможет?
— Это магистр, парень. Среди присутствующих здесь, выше гранд-адепта нет никого. Дергать даже мастеров-одаренных, ради Омеги, пусть хоть с двумя плюсами, не стали. А тут целого магистра привлекли. Как там тебя звать-то вообще?
— Горыня.
— Боже. Ну и имечко у тебя.
— Тогда просто Энки.
— Энки? Это что?
— Не что, а кто! — воздел я указательный палец — Это божество воды в древнешумерской мифологии.
— Ахахаха — от души рассмеялся Юрий — Божество воды… аха-ха. Неплохо. Стой, погоди. Так это был ты. Тот парень, который учудил в городе незапланированный потоп? Видел я в интернете что-то.
— Вообще-то я увел воду в небо.
— Но сперва разнес общий двор к чертовой матери. — вытер слезы Тихомиров. — Ты бы это… Контролировал бы себя что ли?
— Тогда были обстоятельства. Нас пытались ограбить.
— И ты решил наказать целый квартал детишек, тем что лишил их зоны отдыха и игровых площадок? А если бы там были люди?
— Там не было людей. — пытался я оправдаться. — Я осмотрелся.
— А если бы были? — напирал Юрий. — Спрятался бы какой-нибудь ребенок в траве, и что тогда? Научись контролировать свои силы. У тебя высокий уровень восприятия, гораздо выше моего. Поэтому и ответственность на тебе лежит огромная. Нельзя вот так бездумно использовать такую мощь. Что тебе мешало повторить тот же трюк как с Ифритами на тех грабителях? Локально, без выкорчевывания посадок и разноса беседок?
— Я тогда не контролировал себя. И не обучен боевой магии.
— Обучись сперва контролировать эмоции. — тяжело вздохнул Юра, видимо усмиряя начавшийся вспыхивать запал спора — Мы слабейшие одаренные, парень. Пусть не силой, как ты, но множеством условий. И сегодняшний день тому доказательство. Нет воды — дар бесполезен, и все твое могучее восприятие тоже. Что же до боевой магии. У нас — водников, все не так как у других. Позже объясню. Все слишком сложно.
Магистр Авакумов должен был прибыть как и подобает персоне его ранга — на вертолете. Пафосно и помпезно. Вокруг наспех обрадованной площадки для посадки, уже стояла внушительная делегация встречающих. Я тоже стоял в отдалении пятидесяти метров от нее, в ожидании явления столь важной фигуры, которая, по заверениям Тихомирова, щелчком пальцев разберет на запчасти Магога вместе с его свитой.
Для своего возраста в семьдесят восемь лет, Авакумов Евгений Сидорович, с позывным Шторм, выглядел довольно бодро. Высокий, подтянутый мужчина, совсем не казавшийся дряхлым стариком. Сторонний обыватель не дал бы этому человеку и шестидесяти лет от роду.
Шторм был приписан к Юге, но за все время службы, а этот срок перевалил более чем двадцатилетний рубеж, появлялся на базе раз десять максимум. Не любил он всю эту людскую суету.
Проживал Авакумов безвылазно в собственном имении, в районе озера Баскунчак, и сильно терпеть не мог, когда его дергали по пустякам. Хотя, если быть честным, то дергать известнейшего магистра Аэроманта по пустякам не стал бы никто. Авакумов это понимал, но после звонка из Имперской Канцелярии и вовсе убедился, что дело было наиважнейшей важности.