Лилл, что жила по соседству, изводила его с раннего детства, хотя и была, по-видимому, настоящей красавицей: белокурой, тонкой, как стебель, с огромными, вечно распахнутыми зелеными глазами. Определенно, она была красавицей – но лучше было держаться от нее подальше. А вот на золото можно купить дом, лошадей и мельницу! Одд много раз слышал от причитающих вечерами взрослых, как Лилл дружила с Гладдом и как жаль, что все так случилось… Сейчас вся эта история казалась не более чем дымком над гаснущей лампой: секунда, и все бесследно растворилось во тьме.
И еще, в деревенских сказках всегда чему-то учили. Раньше он не понимал этого, а теперь наверняка знал, потому что многое из услышанного помогло ему выжить здесь. Похоже, все эти сундуки с золотом и красавицы были придуманы только для того, чтобы малыш дослушал до конца и запомнил, как не заблудиться в пещере, или как, обмотав проволочку вокруг фитиля, обнаружить подземный газ, чтобы не взорваться на мелкие кусочки. Много чего такого, о чем следовало знать ребенку, оказавшемуся в орочьих норах под горой.
«Просто они знали, что так может случиться, – думал Одд про мать и бабку. – Это знали их матери и бабки много-много поколений назад и готовили меня и других мальчишек, чтобы хоть чем-то нам помочь, когда придут орки, а семья окажется далеко».
Год от года орки приходили все чаще, и не было от них покоя. Иногда они даже копали норы под домами и забирались внутрь, выскакивая из подполья среди ночи, роняя слюни и вереща, как тысяча чертей. Бились со взрослыми, хватали детей и скрывались с добычей под землей так быстро, что соседи не успевали прийти на помощь.
Единственными, кого твари по-настоящему боялись, это больших пастушьих собак, которые их терпеть не могли и бросались в погоню, едва учуяв. В деревне было много собак. Всюду, где жили дети, их на ночь впускали в дом, чтобы охранять от орков. Но и это не всегда помогало: не можешь же ты каждую минуту жизни находиться рядом с этой лохматой скамейкой! А когда орки, вооруженные дубинками и ножами, нападали по пять-шесть, то не спасали даже самые верные псы.
Воевать с подземными тварями было трудно. Чтобы воевать, нужно найти, с кем сражаться. А орки выбирались на поверхность лишь на минуту и снова исчезали, протискиваясь в щели и норы. «Как черви среди костей земли», – говорила бабушка Олл. Эта ее фраза всегда пугала Одда больше, чем сам рассказ о жестоких демонах и подземных слепых чудовищах, высасывающих глаза спящих пастухов. «Кости земли» должны были быть чем-то воистину загадочным и жутким. Это звучало как древнее заклятие. Иногда во сне он видел что-то такое, для чего не мог найти слов, и каждый раз просыпался на мокрой подушке с криком ужаса, шепча «кости земли… кости земли».
Размышляя обо всем этом, Одд продолжал работать. Воспоминания и мысли как бы сами собой неслись в его голове цветной лентой, а руки привычно делали свое дело.
Вдруг кирка со звоном врезалась во что-то необычайно твердое, так что в пальцах с болью отдалась дрожь удара. Одд отложил инструмент, потряс рукой в воздухе и поднес лампу к своей находке.
Среди грязно-коричневых пластов камня что-то поблескивало: серебристая полоска там, куда пришелся удар кирки – как глубокий порез на сжатом увесистом кулаке.
Мальчик прикоснулся к необычному предмету, торчащему из развороченного известняка, и потер его, освобождая от грязи. Слои камня легко отходили от гладкой поверхности. Он потянул предмет на себя, но совершенно бесполезно: тот крепко врос в толщу и не поддавался.
Одд старался поменьше говорить вслух: из-за слизняков-шпионов, что были повсюду. Каждое слово мгновенно становилось известно оркам, а мальчик предпочитал не привлекать к себе их внимания. Но тут не сдержался от удивления:
– Это же дно древнего океана… – прошептал он над дрожащем огоньком лампы. – Штука упала в воду в незапамятные времена и осталась лежать на тысячелетия. Кто же мог ее уронить… тогда?
Одд обернулся и осветил сходящиеся воронкой стены за спиной: теперь уже два слизняка безучастно смотрели на него с выступов влажных камней. Один чуть пошевелился и медленно отполз в тень за деревянную балку.
«Он нашел… он нашел… – вдруг пронеслось в голове Одда чужими хлюпающими голосами. – Нашел… нашел… сюда… идите… убейте…» – повторяли слизняки на камнях.
Сердце Одда, казалось, на миг остановилось, покрывшись льдом. Он понял, что теперь у него совсем мало времени, и начал быстро оббивать камень вокруг своей находки.
«Во что бы то ни стало я должен увидеть, что это такое! Что я нашел тут в глубине – прежде чем они придут и утащат меня в темноту!» – решил он, что есть силы работая киркой. Эхо от ударов громко разносилось в темноте за его спиной.