Нажав на звонок еще раз, я отвернулась и была поражена, когда дверь открылась. Не знаю, кого я ожидала увидеть, но только не стройную черноволосую женщину, в джинсах и шелковом топе. Она молчала. Просто смотрела на меня. Я задрожала еще сильнее. Время совершило одно из тех потрясающих пируэтов, от которых, кажется, земля уплывает под ногами.
— Ги йв ха, — сказала она и распахнула дверь настежь.
Входи... Она сказала «входи», и я поняла ее.
Глава 8
Воительница
Я сидела за столом, а она улыбнулась, посмотрела на меня сверху вниз и протянула слегка замороженную кока-колу в старомодной классической бутылке, заиндевевшей, с кристалликами льда на горлышке. Худощавая и мускулистая женщина оказалась старше, чем я подумала сначала. Ей было, наверное, пятьдесят с хвостиком, а может, больше, однако в ее черных волосах я не увидела ни одной седой нити. А глаза были полны жизни, смеха и, как ни странно, сочувствия. Я взяла бутылку и выпила, а когда женщина подвинула ко мне тарелку печенья, еще теплого, прямо из печи, дрожь моя прекратилась и чувство тревоги рассеялось. Как можно беспокоиться, когда тебе предлагают свежее печенье с шоколадной крошкой? Чрезвычайная настороженность Пантеры тем не менее не исчезла, но притаилась глубоко внутри. Она затихла, контролируя ситуацию.
— Меня зовут Эгги Одно Перо. — Женщина сделала паузу. — Егини Агайвлге И на языке Народа.
— А я Джейн Йеллоурок. Джейн, — я вдохнула поглубже, — Далониге'и.
Эгги села напротив меня, тоже с бутылкой колы в руке.
— Ты немного говоришь по-нашему. — Голос ее был мягок и мелодичен. Нежный голос снов и кошмаров одновременно.
— Я помню мало старых слов, — сказала я, и мой голос в сочетании с английским показался скрежетом по сравнению с ее произношением. Я убавила громкость и попыталась поймать мелодику и ритм старой речи.— Если я буду слушать, то, возможно, язык вернется ко мне.
— Чем помочь тебе? — спросила женщина, задав вопрос, похожий на традиционные слова шаманов.
Шаманы всегда были готовы оказать помощь в любом деле, причем бесплатно и всякому члену племени, кто в ней нуждался, будь то обряд на исцеление, наставление или более практическая помощь. Я вспомнила это. Вспомнила! Я взглянула на свои замерзшие руки, обхватившие ледяную бутылку, не имея ни малейшего понятия, как начать разговор, но слова сами полились из меня.
— Существуют ведь старые легенды о пожирателе печени?
— Да. Несколько. Почему ты спрашиваешь? Удивление скользнуло по моему телу, подобно змее.
— Представительница Совета вампиров наняла меня уничтожить существо, которое убивает и поедает туристов и полицейских. Я выследила его. И согласно очень надежному источнику, тот, кого я видела ночью, и есть пожиратель печени. — Пантера в глубине моих мыслей фыркнула от смеха, когда я назвала ее «очень надежным источником».
Эгги напряглась. Кожа вокруг ее глаз натянулась, и мелкие морщинки в уголках век обозначились резче.
— Почему ты так думаешь?
Потому что я чувствовала это по запаху? Потому что я шла за ним в кошачьем обличье? Я не стала отвечать, а вместо этого сказала:
— Существо, которое я видела, похоже на вампира, пахнет какой-то гнилью и охотится в лесах и болотах за вашим домом. Я проследила его путь досюда. — Вот хрень! Слова сами соскочили с моего языка.
Эгги расслабилась.
— А-а, — выдохнула она с облегчением. — Я читала о выродке-вампире в газете. — Склонив голову, она наблюдала за мной. Я пыталась разгадать значение ее жестов и мимики, но они были слишком быстрыми и неуловимыми. — Зачем он пришел сюда?
— Заинтересовался вашей парильней. Обошел ее несколько раз.
— Ты видела его?
Я замолчала, вспоминая сцену в переулке, существо, склонившееся над телом девушки.
— Да.
Эгги смотрела на меня, и в ее глазах отражались мириады идей, мыслей, выводов, проносившихся у нее в голове. У меня появилось нехорошее чувство: не надо было мне сюда приходить.
— Из какого ты клана? — спросила она.
Вопрос оказался неожиданным, но ответ на него у меня был готов незамедлительно, впервые за много лет, большее число лет, чем я могла в действительности помнить. Удивленная, я сказала:
— Мой отец был ани гилиги, из клана Пантеры. — Мимолетный образ возник в голове: шкура горного льва и лицо мужчины. Мой отец... Следом появился другой образ: тени на вертикально стоящих бревнах. Я не понимала значения теней, но знала, что это опасность. — Моя мать была ани сахони, клан Голубого остролиста.