Лежать на столе полностью обнажённой было крайне непривычно и странно. Грубость столешницы, холодный свет горящих кристаллов, запылённость и прохлада комнаты — всё это пожирало тело, делая Арию ещё более хрупкой и беспомощной. Её нагота перед полностью одетым мужчиной ставила в ещё более подчинённое положение. Сейчас он казался ей невообразимо огромным… полноправным хозяином ситуации. Арии же оставалось лишь смиренно лежать на грубой столешнице. И ждать.
Кронли, кажется, повеселило то, как она свела бёдра и прижала руку к груди, чтобы хоть как-то прикрыться. Затем неопределённо хмыкнул, опустился вниз и без особых церемоний раздвинул её ноги, игнорируя любые заполошные попытки защититься.
Чужой язык обжёг промежность, и Ария с громким стоном выгнулась, уперев одну ногу стопой в край стола, а другую уложила на один из кристаллов, растущий из мужской спины.
Она стала понимать.
Расчищая деревню за деревней, сметая с пути одного мутанта за другим, Ария была сыта по горло завалами и сырыми трупами. Ведь несмотря на одержимость, она всё ещё оставалась человеком. Со своими потребностями и желаниями. И как назло, в её сторону боялись даже дышать. Не доверяли. Остерегались. Вежливо улыбались и нервно дёргались от каждого её резкого движения.
Потом, конечно, она заслужила доверие. Но страх-то никуда не делся. К ней относились, как к чудовищу, которое оказалось на стороне Перекрёстка — не более. Никто даже не думал взглянуть на неё, как на девушку.
Была одна шальная мысль сблизиться с Ульгримом. Он единственный относился к ней, как к человеку, но неожиданно тёплое общение, которое выстроилось за весёлыми байками, не хотелось рушить попытками навязать близость. Арии понравилось слушать приключения подозрительного повара за миской вкуснейшей похлёбки.
И внезапно жестокий маньяк, улучшающий своё тело эфиром, смог увидеть в ней девушку. Или же он просто считал себя таким же монстром, как и она?
В любом случае, сейчас она беспомощно извивалась от удовольствия, окончательно сдавшись перед чужими ласками. Язык то широкими движениями заставлял Арию выгибаться в сладких стонах, то сжиматься от резкого проникновения и жмуриться до цветных пятен перед глазами. Кронли изводил её своим языком, явно вслушиваясь в каждый стон. На фоне бледных и чистых бёдер, сжимавшие их ладони Кронли выглядели особенно грязными и пыльными. Но подобный контраст лишь сильнее пьянил и дурманил рассудок.
Но почему он начал… с этого? Хотел подчинить? Так ведь можно было и…
Нет. Руководи бы он её движениями, Кронли бы не избавился от её насмешек и подколок. Заткни ей рот — она бы дерзила одним взглядом. Завяжи глаза — надменно фыркала. Ария бы постоянно пыталась перехватить контроль над ситуацией, демонстрируя свой характер.
А так… он лишил её любой уверенности и самообладания. Беспомощная и подчинённая сумасшедшими ласками — вот, в какое положение сейчас поставил её Кронли. Он будет изводить её, а она будет бессильно покоряться каждой его прихоти.
Вдруг мужчина прижался губами к самому чувствительному месту, посасывая и одновременно дразня его языком. В самом низу живота скопился комок напряжения, грозя взорваться долгожданным удовольствием.
Задыхаясь, Ария тихо всхлипнула, закидывая вторую ногу плечо и царапая лодыжку о кристалл.
Кронли отстранился.
Перед глазами всё плыло и размывалось, но она точно уловила чужую ухмылку.
— Зачем? — Ария тихо простонала, вдруг ощутив, что была готова расплакаться от прекратившихся ласк. Её мысли оказались верны.
— В таком деле нельзя торопиться, — издевательски протянул её палач, аккуратно перекладывая её ноги к себе за пояс. Затем он медленно поднёс пальцы ко рту и облизал. Средний и безымянный. Он неторопливо обсасывал каждый — специально для Арии. Давал разглядеть и осознать, что будет дальше. А она, неотрывно ловя каждое его движение, невольно вспомнила то, что мужчина вытворял мгновения назад, и сжалась ещё сильнее, кусая губы и щёки изнутри, — это тебе не моё логово зачищать, — он наконец-то с ухмылкой добавил, опуская уже чистые пальцы.
Новое касание. Казалось, всё тело сжалось до крошечной точки. Её трогали там, внизу, а чувства вспыхивали в висках. Ария будто видела, как пальцы провели снизу-вверх, нежно подразнили — до жалобного поскуливания, предательски вырвавшегося из груди вместо стона.
Ария выгнулась, едва в неё грубо проникли, сразу задвигавшись внутри.
Дыхание тут же стало быстрым и шумным, смешавшись со стонами. Крупицы рассудка пытались её одёрнуть: бандит прямо сейчас на потеху себе насиловал её пальцами — унизительно и просто смехотворно!