Я ползу по полу, останавливаюсь перед ним.
Арт расстегивает штаны, освобождая свой член.
— Извинись.
— Э?
— Извинись перед моим членом за то, что вчера ударил его коленом.
— Ни за что.
Он шлепает меня по лбу своей твёрдой плотью.
— Чем раньше ты научишься подчиняться, тем легче тебе будет.
— Еще раз так сделаешь, и я его откушу.
— Я осмелюсь, птичка. Но пойми, как только я почувствую твои зубы, то привяжу тебя к этому гребаному стулу и с помощью плоскогубцев выдерну каждый. — Арт указывает на свой член. — Он ждет.
— Прости, — выдавила я из себя.
— Нет, нет, скажи так, как будто ты говоришь это всерьез.
«Тьфу! Чертов мудак!»
— Прости, — говорю я, сладко.
— За что?
— За то, что я тебя ударила.
— И?
— Этого больше никогда не повторится.
— Хорошо, теперь я хочу, чтобы мой член достал до твоих гланд.
Арт закручивает руками мои волосы и проталкивает член в мое горло, жестоко трахая рот. Слюна стекает по моему подбородку, когда я задыхаюсь. Я упираюсь руками в его бедра, пытаясь вырваться.
— Когда ты борешься, намного веселее.
Он удерживает мою голову на месте, сильнее прижимаясь бедрами к моему лицу. Я близка к тому, чтобы опорожнить содержимое своего желудка, когда его соленая сперма заполняет мой рот.
— Черт, — простонал он, вытаскивая свой полутвердый член из моего рта.
— Ты чуть не задушил меня! — воплю я.
— Я дам тебе два балла из десяти. Даже брюнетка постаралась на четверку.
— Ты садист.
— Знаю, и мне это чертовски нравится. — Арт показывает на сперму, попавшую в ковер. — Ты пролила немного.
— И...
— Слижи это.
— Что?
— Ты не можешь выйти из-за стола, пока не съешь всю еду. — Он наклоняется близко к моему лицу. — Закончи свою трапезу.
— Нет.
Он молниеносно покидает кресло, обхватывает меня за шею и вдавливает мое лицо в ковер.
— Вылижи его на хрен, — рычит он мне в ухо.
Я хнычу, когда он надавливает сильнее, но все равно отказываюсь.
— Ты не выиграешь эту битву, птичка.
Он выворачивает мою руку на спину, маневрируя позади меня, заставляя встать на колени. Рывком спускает мои шорты и плавки.
— Ломая тебя, я получу столько удовольствия.
— Что ты делаешь? — хнычу я.
Арт размещает свой член у входа в мою задницу.
— Не сомневаюсь, что быть оттраханной в задницу без смазки чертовски больно.
Он делает толчок вперед. Жгучая боль невыносима.
— Арт, нет! Это очень больно!
— И это только кончик. Представь, насколько станет хуже, если я проникну в тебя полностью. Хочешь, чтобы у тебя пошла кровь?
— Нет!
— Тогда. Лижи. Этот. Ковер. — Он подчеркивает каждое слово.
Я высунула язык, слизывая его сперму.
— Это будут долгие шесть месяцев, если ты продолжишь бороться со мной. — Он отпускает меня и возвращается в свое кресло
— Ты мог сломать мне руку. — Я смотрю на него, потирая пострадавшую конечность.
— Поправь свою одежду и присядь. Мне нужно обсудить с тобой правила.
Я опускаюсь в кресло с большей силой, чем нужно.
— Правило первое: На этот раз я не буду тебя делить. Порви с Адрианом, как только покинешь этот кабинет.
— Он привез меня сюда. Как я попаду домой?
— Я вызову такси.
— Я могу сделать это позже, не здесь.
— Сделай это сейчас! — рычит он.
— Хорошо.
— Правило второе: тебе запрещено разговаривать, улыбаться или даже смотреть на другого мужчину.
— Это смешно! У меня есть коллеги-мужчины.
— Тебе лучше что-нибудь придумать, потому что если ты нарушишь хоть одно из моих правил, то тебе не поздоровится. Понятно?
— Да, — пробурчала я.
— Правило третье: Подчиняйся мне беспрекословно.
— Это все, или ты хочешь еще и мою душу?
— Она уже принадлежит мне.
— Чертов мудак, — ворчу я себе под нос
— Что?
— Ничего.
— Будь у меня сегодня к восьми. Опоздания недопустимы, так что постарайся прийти вовремя.
Я отдаю честь.
— Сэр, да, сэр!
— Вот теперь ты поняла. — Он целует меня. — Я напишу тебе адрес.
— Конечно, ты же знаешь номер моего мобильного, — язвительно говорю я.
Он смеется.
— Можешь идти.
Я выбегаю из его кабинета, с ужасом представляя, что мне делать дальше.
Глава 7
Син
— Между тобой и Адрианом что-то произошло? — спрашивает мама, отвлекаясь от телевизора.
Последний час мы сидим на диване и смотрим наш любимый ситком, пока Себастьян играет на полу со своими игрушками.
— Нет, все хорошо.
Я чувствую себя ничтожеством за то, что вру ей, но не готова к этому разговору.
— Ты выглядишь не в духе после возвращения домой.
— Я в порядке. Честно.
— Хорошо — говорит она, откинувшись на подушки.
Мое воображение работает сверхурочно, придумывая всевозможные вещи, которые Арт запланировал для меня сегодня вечером. Возможно, у него есть тайная темница, в которой он будет меня пытать. Но я полна решимости встретить все, что он выкинет, лицом к лицу. Громкий стук во входную дверь пугает меня.
— Ты не сможешь избегать меня теперь, когда мы живем в одном штате! — кричит Аннели.
О, черт.
— Что происходит? — спрашивает мама.
— Ничего, ты же знаешь, какой драматичной может быть Аннели.
Она поднимает бровь, бросая на меня скептический взгляд. Я поспешно двигаюсь к двери, когда снова раздается громкий стук. Жалоба на шум — последнее, что мне нужно после того, как я прожила здесь менее двух месяцев. Плохо, что сосед застал меня в компрометирующем положении прошлой ночью. Надеюсь, он меня не узнал.
— Придержи коней! Я иду! — Я распахиваю дверь.
— Ты меня игнорируешь! — вопит Аннели.
— Ш-ш-ш.
— Не надо мне шикать. И отойди с дороги, чтобы я могла войти. — Она проходит мимо меня.
— Я собиралась позвонить тебе утром.
— О нет, тебе нужно кое-что объяснить, и я хочу получить ответы прямо сейчас!
Адриан страшно разозлился, когда я резко прекратила наше общение. Вскоре после этого Аннели начала писать и звонить.
— Привет, Мисси. — Она машет рукой.
— Привет, милая. Вы с Син ссоритесь?
— Не сомневайтесь.
— Не ссоримся, — парирую я.
— Тетя Аннели! — Себастьян подбегает к ней, чтобы обхватить ее своими худыми руками. — Ты принесла для меня особое угощение?
— В этот раз нет, парень, но в следующий раз я принесу пять фунтов конфет, чтобы ты мог свести с ума свою маму.
Я скривилась, глядя на нее.
— Он останется с тобой, пока весь сахар не выйдет из его организма.
— Беги уже, птенчик. Мне нужно поговорить с твоей мамой. — Она хватает меня за руку и тащит в спальню, закрывая дверь для уединения.