- Идёт! – кивнула я. Но поспешно добавила, увидев, сколько жадности было в глаза валькирии: - Только чур, ты первая!
Если начну я, она меня заболтает до смерти вопросами, уверена.
А узнать о матери Хага хотелось нестерпимо.
===
От автора:
Старший брат-Ворон
Глава 41
Глава 41
Валькирия дёрнула уголком прекрасных губ и тут же спрятала улыбку.
- Хорошо. Что ты хочешь знать?
Я сцепила пальцы в замок на коленях и потупилась.
- Для начала, зачем Одину новая жена, и куда делись предыдущие. Сколько всего у него жён было, кстати?
Брунгильда закатила глаза.
- Официальных – три. Ты будешь четвёртой.
Меня всю передёрнуло.
Очень надеюсь, что нет. Но спорить каждый раз уже устала.
Валькирия продолжила будничным тоном, пока я переваривала это её «официальных». А неофициальных тогда сколько?!
- С первой женой он прожил… м-м-м… не знаю, наверное, лет двадцать, и первое время даже пытался быть ей верным, насколько я слышала. Но увы, брак был бесплодным. А ты можешь представить, насколько правитель может быть помешан на продолжении своей династии. Она валькирия была, его первая любовь. Он думал, что сумеет обмануть проклятие.
- Не думала, что такой, как он, способен любить, - осторожно заметила я.
- Он и не способен! И старший сынок весь в него, - поджала губы Брунгильда. Её голубые глаза вспыхнули. Я решила, что лучше не буду спрашивать. Тут явно что-то было не чисто.
- Что с ней случилось? – аккуратно поторопила я, видя, что Брунгильда погрузилась в какие-то свои мысли.
- А? Что?.. ну да. Думаю, её здоровье подкосили бесконечные эликсиры, которые ей готовил супруг. У них, по-моему, несколько раз даже почти получилось. Но… увы – три выкидыша и одно мертворождённое дитя.
Грустно.
Как бы я ни относилась к этому мерзавцу, мне даже страшно представить, через что прошли он и его жена.
- Где-то именно в то время он заперся надолго в тронном зале, и просидел там без воды и еды месяц. В глубокой медитации. Когда очнулся и вышел к народу, его левый глаз побелел. Один говорил, он обратился так глубоко в себя, что небеса заговорили с ним, и он познал мудрость богов. Правда, глазом пришлось пожертвовать, - она склонилась ниже ко мне и прошептала. – Злые языки шепчутся, что всё это результат неумеренного потребления порошков из коры священного ясеня, при помощи которого Один пытался провидеть будущее… но мы с тобой, конечно же, подобным слухам верить не станем!
Она подмигнула.
- В любом случае, оказалось уже поздно. К тому моменту здоровье Аранты было окончательно сломлено, она умерла ещё до того, как Один вернулся из своего путешествия «на ту сторону», как он говорил. Когда её похоронили, Один задумался о том, что следующую жену лучше взять из простых людей, как это столетиями и было заведено на Вороньем камне.
- Я не первая, кого похитили?
- Разумеется, нет, - вздохнула Брунгильда. – В окрестных деревнях считают, что таким образом боги берут дань. И это даже считается почётным, если девушку из твоей семьи «взяли на небо». Так что вместо того, чтобы давным-давно откочевать куда-нибудь подальше, они продолжают селиться в окрестных долинах. Люди вообще – странные создания. Даже у мышки есть инстинкт самосохранения. А они раз за разом предпочитают придумывать какие-то странные оправдания самим себе, лишь бы не менять собственную жизнь. Быть может, ты расскажешь мне причину? Я так и не смогла понять.
Отчего-то вспомнилось, сколько мужества потребовалось мне, просто чтобы выйти за порог собственного дома.
- Для человека нет ничего страшнее неизвестности, - промолвила я тихо. – Неизвестность – страшнее даже смерти. Любая известная опасность лучше, чем неизведанное, что ждёт за порогом. Мне кажется, это от древних людей. Когда в тени, что ждёт за пределами света от костра, может скрываться твоя погибель, ты всеми силами постараешься не ходить в темноту. Выживали только осторожные. Я сама – та ещё трусиха. Мне кажется… мне кажется, как раз инстинкт самосохранения и заставляет нас всеми силами противиться любым переменам. Даже если жить, как живёшь, невыносимо.
Валькирия помолчала, обдумывая мои слова. Потом коротко кивнула.
- В таком случае человек перестаёт быть животным и становится человеком, только когда преодолевает этот страх и меняет свою жизнь.
Я улыбнулась, вспоминая.
- Да. Наверное.
Брунгильда помолчала ещё пару минут, а потом продолжила.