Тесс заняла место около мисс Джонс, положив руку на две большие сумки с вещами. Солнечный свет проникал сквозь занавески, окрашивая комнату в нежные оттенки желтого. Снаружи щебетали птицы, дети смеялись и катались на велосипедах, звонили церковные колокола, сигналили друг другу водители... В общем, жизнь шла своим чередом и без нас. Все, кто находился по ту сторону окна, понятия не имели об опасности, которая притаилась по соседству. Не будь я таким безэмоциональным, мне, наверное, было бы стыдно, что причиной всего этого хаоса и насилия стану именно я. Но я бы не допустил, чтобы невинным людям причинили вред, особенно Тесс или мисс Джонс.
Это была моя война.
– Вам лишь нужно сказать «он вернулся». И все, – проинструктировал я, увидев, что женщина выжидающе смотрела на меня.
– А если они начнут задавать вопросы?
– Не начнут. Они просто зарядят оружие, сядут в машину и приедут сюда. Потом, попытаются убить меня. Но задавать вопросы не будут. Поверьте.
Тесс и мисс Джонс посмотрели на меня, будто спрашивая: «От этого нам должно стать легче?»
Тесс коснулась запястья женщины.
– Я знаю, как это страшно, мисс Джонс.
– О, я не боюсь, – ответила та, не сумев улыбнуться. – Почему ты думаешь, что я боюсь? Я... просто волнуюсь. Это не одно и то же.
Мне захотелось рассмеяться, но Тесс бросила на меня недобрый взгляд, и я обнаружил, что прислушался к ней. Прошлой ночью я проснулся ранним утром, было еще темно, стояла мертвая тишина. Я обнял Тесс, а она уткнулась лицом мне в грудь, шепча во сне: «спаси меня, спаси меня». Сначала я решил, что она проснулась, но ее глаза были закрыты, а губы изогнулись в усталой улыбке. Я просто лежал и смотрел на нее, понятия не имея, как поступить. Но я не мог отрицать, что испытывал чувства к этой девушке. Больше, чем к какой-либо другой.
– Они забрали у меня кое-что, мисс Джонс.
– Деньги, да?
– Да, – сказал я, отходя от стены. – Но не просто деньги. А все мои гребаные деньги...
– Лиам. Следи за языком.
– Простите, мисс Джонс. Просто это были все мои накопления. И я хочу их вернуть... И уехать из Южного Бостона, из страны, из проклятого бардака, где, куда ни посмотри, везде...
Хотел рассказать о своих воспоминаниях, погрязших во тьме, но понял, что раскрою слишком многое, и резко прервал речь. Неужели Тесс на меня так влияла? Нельзя было допустить подобное, не сейчас – я находился в нескольких секундах от кровавой бойни. Пришлось очень постараться, чтобы отделить человека от зверя; но, если я собирался выжить, то должен был оставаться животным.
– Вот все, что мне нужно, – закончил я, холодным и непоколебимым тоном.
Мисс Джонс быстро закивала, словно подбадривая себя.
– Ладно, ладно, – пробурчала она себе под нос. – Позвоню им и просто скажу, что ты вернулся.
Дрожащей рукой она взяла сотовый телефон и несколько раз нажала на экран. Женщина заколебалась, но, казалось, преодолела страх и, в итоге, нажала зеленую кнопку вызова и поднесла телефон к уху. Ее прошиб пот, а экран стал влажным и липким.
– О… Алло? – произнесла мисс Джонс, словно собралась вести какой-то деловой разговор.
Тесс прикусила большой палец и взяла ее за руку. Я шагал взад и вперед по кухне, сжав кулаки. Потрогал края своей кожаной куртки, убедиться, что пистолеты были на месте – ощущение оружия под кожаной тканью ободряло. Я поправил одежду – черную футболку и джинсы – будто готовясь к очередному заданию.
– Да, мне сказали позвонить по этому номеру, если я увижу... мистера Хантера. Да, да, Лиама. Он... гм... – мисс Джонс сглотнула и потерла затылок. – Он… вернулся, – выдохнула она. – Я только что его видела...
Она убрала телефон от уха.
– Они повесили трубку, – сказала она.
– Значит сработало. Они едут.
– И что теперь? Что нам делать?
– Идите на центральную улицу, в кафе «Старая ложка», и ждите меня. Я не задержусь.
– Что? Мы не бросим тебя! – взвизгнула Тесс.
Я рассмеялся.
– Слушайте, я понимаю, что вы на эмоциях, но давайте не будем затягивать. Я профессионал. И сделаю это лучше всех.
– О, Лиам! – воскликнула мисс Джонс. – Я так переживаю!
– Я знаю, о чем вы думаете, мисс Джонс, – сказал я, развернувшись к ней. – Куда же делся тот милый мальчик, да?
– О, я знаю куда он делся! Во всем виноват твой ужасный отец.
В груди болезненно сжалось от ее слов. Нельзя было затрагивать эту тему при Тесс – она еще не знала правды. Понятия не имел, почему это было важно для меня. Может потому, что она сильнее бы за меня разволновалась. А может, мне не хотелось, чтобы Тесс взглянула на меня по-другому и увидела испуганного маленького ребенка, которым я был тогда, а не хладнокровного киллера, в которого превратился сейчас.