- Не знаю, - сказала я. - Давайте пойдем к дому, а не то сорвем голос от крика.
Мы поднялись к дюнам и нашли лестницу.
- А у тебя здорово кровь течет, - заметила Керри, которая вместе с Бароном шла в арьергарде нашей процессии. - И даже капает на песок.
Я поискала платок в карманах брюк. А дети стали рыться в карманах своих плащей. Вскоре была найдена какая-то скомканная тряпочка и, ухватившись рукой за перила, я обработала свою рану. Теперь, когда я нашла детей, вернулось беспокойство за Эрику. Я думала об охране в больнице, когда вспомнила - Ольсен сказал, что все произошло вчера ночью.
Поднявшись по лестнице к дому, я обещала детям, что скоро вернусь.
- Не можешь ты идти в таком виде, - сказала Керри, - надень хотя бы пальто.
И я заметила, что вся дрожу.
- Надо перевязать рану, - заявил Питер. - К тому же телефон могли уже подключить.
Я снова вытерла кровь с ноги, и они повели меня к дому.
Пока мы шли, я поняла, что не могу оставить их одних, пока не узнаю, что происходит в городе.
- Давай выбросим наш суп из консервов и поедем в Оушен Бич вместе, предложила я, когда Питер открывал дверь. - У нас будет прекрасный завтрак: устрицы, омар...
В дверях кухни Питер остановился так неожиданно, что мы буквально налетели на него. Керри толкнула его вперед, но он стоял как столб. Я подошла поближе, чтобы увидеть, что случилось.
Там был Джоэл. Или Джоэл - Тони. Он стоял возле кухонной плиты и смотрел на нас.
- Входите, - сказал он.
Мы медленно вошли.
В руке у него был открытый нож с пружинным лезвием. ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА четырнадцатая
Лезвие поблескивало в свете лампы, и от небрежности, с которой он держал нож, становилось ещё страшнее. В нем сквозила игривость мальчишки, разоряющего птичье гнездо, радость новизны, постепенно переходящая в манию убийства без злобы, без умысла и без жалости.
Он улыбнулся, кивком предложив нам сесть. Я взглянула на Керри и Питера, боясь, что они могут не воспринять его всерьез. Но они сели возле кухонного стола, полностью отдавая себе отчет в опасности. Мне пришло в голову, что мы можем попытаться бежать. В суматохе кто-нибудь наверняка уцелеет. Но кто-то будет пойман и попадет под нож. Казалось,он прочел мои мысли и покачал головой.
- Не надо, Нора, - усмехнулся он, - не глупи.
Он имитировал фразу, которую я сотни раз произносила при нем детям. Когда-то раньше я уже видела его таким, любующимся собой... И тут я вспомнила его день рождения. Когда он привел всех к машине и сделал вид, что нашел там серьгу я подумала, что он перебрал шампанского. Помню, как он расстроился, когда его фокус раскусили, помню как расстроилась Шерри. Утром её нашли с отрезанной головой. От этой мысли холодок пробежал у меня по спине.
Чтобы побороть страх, я спросила:
- Что тебе надо?
Немного переиграла, но он, наслаждаясь собой, не обратил на это внимания.
- Ты же знаешь, сестренка, я всегда следую за тобой.
Меня очень поразило это слово - "сестренка". За всю нашу жизнь он ни разу не называл меня так. Тут, кажется, во мне заговорил писатель - выбор стиля, построение фразы... Еще больше, чем его необычное поведение, это заставило меня понять, что передо мной чужой человек.
- Помнишь, когда ты пришла ко мне домой и забрала с собой? - спросил он. - Когда это было? Где-то в полдесятого?
Я смотрела на него, пытаясь сообразить, что он имеет в виду. Но странные изменения в манере разговора, то, как он разглядывал меня исподлобья, свели на нет все мои попытки понять значение его слов. Сквозь прежние, дорогие мне черты проступало чужое лицо. Лицо, которое я видела на фотографиях, снятых на Таймс Сквер, лицо подростка с немного раскосыми глазами и болезненным взглядом. Я думала о том, где мог Джоэл увидеть эти фотографии и заразиться комплексом супермальчика в магической куртке.
- Ну, ты, слушай меня! - его тон вернул к реальности. - Я приехал вчера вместе с тобой. Мы приехали вместе.
Я слушала его, остолбенев.
- Когда мы сюда приехали? Около полуночи? - спросил он.
Наконец я начала понимать.
Он собирается создать себе алиби, будто ехал из Нью-Йорка вместе с нами. Пока полиция будет разыскивать Тони Переса, Джоэл будет вне подозрений. Или, точнее, тело Джоэла. У меня возникло странное ощущение, что Джоэла в этом теле оставалось все меньше и меньше.
Тут мы услышали шум приближающегося автомобиля. Возвращался Ольсен. Джоэл поднял голову и прислушался. Я почувствовала грозящую нам опасность.
- Это сторож, - пояснила я. - Он возвращается, чтобы промыть трубы. Пожилой человек с артритом.
Я тут же пожалела о том, что сказала. Он мог почувствовать в моих словах угрозу, и разозлиться. Я не знала, на что он способен. Каждая секунда решала нашу судьбу.
Как только я договорила, он принял решение. Быстро подошел к стулу, на котором сидела Керри, схватил её длинные светлые волосы и одним движением намотал их себе на запястье. Когда он коснулся лезвием её шеи, у меня перехватило дыхание.
- Теперь, - сказал он, - мы сыграем.
Мы молча уставились на него.
- Видишь шахматы? - спросил он.
Питер был мертвенно бледен, но храбро посмотрел туда, куда было указано. На кухонном столе лежала найденная мною лишь недавно шахматная доска.
- Открой!
Питер взял доску и осторожно раскрыл.
- Давай живее, pronto. Расставь фигуры.
Питер перевернул доску и расставил фигуры - белые с одной стороны, черные - с другой.
- Вы будете играть в шахматы, - сказал Джоэл. Точнее Джоэл - Тони, от моего брата в нем уже ничего не осталось, ни единой черты: парень с намотанными на руку волосами Керри был смертельно опасным чужаком.
Он тихонько дернул Керри за волосы, как жестокий ребенок, взявший за уши кролика.
- Вы будете хорошо играть. Ясно?
Губы Керри шевельнулись.
- Да, - прошептала она.
- Я буду рядом с вами, посмотрю как вы играете. - Его голос стал мягким, почти ласковым. - Мой приятель полежит пока у меня в кармане. Секунды хватит, чтобы достать его.
Медленно отпустив её, он провел ладонью по волосам. Мне стало не по себе. Я вспомнила, что в ту ночь он так же гладил волосы Шерри...
Барон, вывалив язык, сидел возле раковины, удивленно наблюдая за нашим поведением. Затем он яростно залаял, защищая нас от Ольсена.
- Впусти его, - велел Джоэл. - Только не делай глупостей.
- Не буду.
- Правильно. Ты же в своем уме, - усмехнулся он. От этой усмешки я почувствовала слабость в ногах. Очень осторожностью я поднялась, подошла к входной двери и открыла её.
- Чем у вас так хорошо пахнет? - спросил Ольсен, держа в руках большую банка с кальцинированной содой. Я вспомнила, что суп из консервов все ещё стоял на плите.
- Мы ещё не завтракали, - услышала я свои слова.
Как же все-таки живучи наши рефлексы! Даже в самый страшный момент, когда жизнь Керри была в опасности, я все ещё находила силы разгуливать по комнате и болтать.
- Успокойся, Барон. Это мистер Ольсен.
- Хороший песик, - сказал мистер Ольсен с опаской. Было трудно понять, играет Барон или всерьез намерен облаять его.
- Он вас лишь приветствует, - сказала я. - И совсем не злится.
Ольсен нагнулся и осторожно погладил пса по спине.
- Из него получится хорошая сторожевая собака, он прекрасно лает, - он выпрямился и осмотрелся. - Привет, Питер. Хорошо порыбачил?
Питер кивнул, не поднимая головы от шахматной доски. Маленькая рыбка валялась возле стула. Он так и не донес её до раковины.
- Привет, Керри, - кивнул Ольсен. Его взгляд натолкнулся на Джоэла и, с проницательностью островитянина, изучил его с ног до головы. Я вспомнила, что он ни разу не видел Джоэла. Мы купили этот дом прошлой весной, а Джоэл вернулся в Штаты только в ноябре.
- Это мой брат, Джоэл, - сказала я.