И все же это был ее отец, которого она знала лучше, чем кто-либо другой после мамы. А вдруг она увидит то, что другие проглядели?
Медкарта Андермейера начиналась вполне обыденно. Первый прием отводился для первичного осмотра. Указано, что пациент прибыл, находясь под сильнодействующими успокоительными, а возможная причина его состояния – острая шизофрения и вероятно диссоциативное расстройство личности. Ни слова, ни намека на что-либо необычное.
Но этого и не должно быть, так? Ее отец не мог взять и написать что-то вроде: «Андермейер одержим несколькими демоническими сущностями, с которыми только я способен общаться». Такое бы точно не прокатило с сержантом Куинном и помощником окружного прокурора. Прием закончился запросом на еще одну встречу с Андермейером, но уже без подавляющих лекарств в организме.
Следующий прием проходил через неделю и, похоже, обернулся полной катастрофой. Под конец доктору Лю пришлось вызвать сотрудников полиции, чтобы они обездвижили Андермейера, когда тот попытался выброситься их окна кабинета, расположенного на четвертом этаже. Ничего важного, кроме того, что ее отец попросил об еще одной встрече.
Это провал. Они не найдут тут ничего нового, что не знала бы полиция. Она зашла в тупик.
Мэтт вдруг резко выпрямился.
– Ух ты.
– Что?
Он вскинул руку.
– Погоди. Дай проверю. – Мэтт отмотал запись назад и накрыл уши руками, пытливо во что-то вслушиваясь. Через пару секунд его рука метнулась к клавиатуре, и он становил запись. – Ух ты.
– Да что?
– Похоже, я кое-что нашел.
Бриджет замерла.
– Правда?
– Ага. – Мэтт быстро поставил запись на начало и передал Бриджет наушники. – На этом диске записаны первые два приема Андермейера. Продолжительность обоих – тридцать минут, и ничего странного в них нет. А вот этот диск с третьим и четвертым приемом – короче. Третий длится двадцать две минуты, четвертый – только пятнадцать.
Бриджет охватило волнение.
– Не похоже на моего отца.
– Согласен. Так что я прокрутил их вновь и… в общем, сама послушай.
Пока Мэтт включал запись, Бриджет надела наушники.
– Вы принимаете лекарства, мистер Андермейер? – спросил доктор Лю.
От звука голоса отца у Бриджет в горле встал комок. Бесконечно спокойный, чисто профессиональный, ровная интонация слов без капли эмоций. Боже, как же она по нему скучала.
– Да, да, да, да. – А это голос Андермейера, с уже хорошо знакомым ей ехидством присущим одержимым.
– Отлично. Расскажите мне, зачем вы вломились в церковь святого Михаила?
– Нет, нет, нет, нет. – Бриджет словно воочию видела издевательскую ухмылку на лице Андермейера.
– Ясно.
Мэтт поднял палец. На записи раздался слабый щелчок.
И почти сразу же зазвучал голос доктора Лю сопровождающийся грохотом на заднем фоне, словно ножки стула подпрыгивали на полу:
– Что ж, мистер Андермейер, тогда до встречи на следующей неделе.
– Не безопасно! – завопил Андермейер. – Здесь не безопасно! Не безопасно! Здесь не безопасно!
Еще один щелчок и запись закончилась.
Мэтт остановил запись.
– Слышала щелчок, прямо перед тем как твой отец попрощался с Андермейером?
– Да.
– Он такой же, как и в конце записи.
Бриджет потрясенно выговорила:
– Он выключил ее. Мой отец не хотел, чтобы некая часть разговора была на официальной версии записи.
– Точно. И во время четвертого приема произошло то же самое. – Мэтт откинулся на спинку стула. – А значит, чего-то не хватает.
Пропавшие записи, как и говорил Андермейер. Бриджет оперлась локтями о стол и положила подбородок на скрещенные пальцы.
– Мой отец записывал приемы своих пациентов от и до. Если он выключил запись для полиции, у него обязательно должен был работать еще один диктофон для личного архива.
– И где эти записи могут быть? Мой отец прошерстил оба кабинета доктора Лю буквально с пинцетом и увеличительным стеклом наперевес. Он не мог что-либо пропустить.
– Он нашел только то, что ему разрешили найти.
Мэтт склонил голову на бок.
– В смысле?
– Ну, сам посуди, если бы мой отец был наблюдателем, он бы точно не стал этого афишировать, так? Подобным не хвастаются на рождественской вечеринке.
– Это сделало бы вечеринку интереснее.
Бриджет закатила глаза.
– Не отвлекайся.
– Прости.
– Я к тому, что если наша пропажа… аудиозапись, может даже какие-то документы… что если их здесь и не было с самого начала?