Усевшись на подоконник, я задвинула штору в надежде, что так меня будет не видно на камерах. Дрожащими руками я развернула записку. Ровный почерк с чуть вытянутыми вверх буквами было сложно разобрать в тусклом свете луны:
«Как только услышишь, как я внизу говорю с охранником, полезай в окно. К забору не беги. Иди к озеру. На берегу увидишь кривую иву, под ней припрятана лодка. Девочке помочь не могу, слишком много охраны. Но ты плыви вдоль берега. Как увидишь причал старый — значит, добралась до соседей. Они люди хорошие, помогут. Вызови полицию и уезжай. Не возвращайся. Он тебя убьёт скорее, чем отпустит».
Прочитав это, я вдруг осознала, в какую жуткую ситуацию попала! Эта незнакомая и с виду такая сухая женщина рисковала жизнью, чтоб я могла сбежать от Артура. Но как я могла оставить Катю? Зная Бушуева, я была уверена, что он будет здесь с минуты на минуту. А ещё я знала, что горячий и самоуверенный Дима вряд ли вызовет полицию. В порыве ярости он может явиться сюда один и попасть в лапы Артура. Порвав записку на мелкие клочки, я смыла её в унитаз и, приоткрыв дверь в коридор, стала ждать.
Примерно через час внизу раздались голоса, прислушавшись, я узнала голос экономки и устремилась к окну. Ночь уже начала отступать, серые предрассветные сумерки были не лучшим временем для побега, но другого точно не будет. Я бежала к озеру, не разбирая дороги, положившись на внутреннее чутьё. Когда деревья расступились, и ноги начали тонуть в песке, в паре десятков метров впереди замерцала водная гладь. Всю дорогу до озера я оглядывалась, каждый шорох казался мне отзвуком провала. Выходить на открытый берег я не торопилась. Осмотревшись, нашла взглядом самое кривое дерево. Экономка польстила моим зорким глазам, с такого расстояния понять, что именно за дерево возвышается в двадцати метрах от тебя, было просто нереально.
Крадучись направилась в сторону ивы, когда из ближайших кустов кто-то выскочил, и ладонь зажала мне рот, пока вторая рука обхватила за талию:
— Тсс! Тише! Не кричи! — громко зашептал уже знакомый мужской голос. — Варя, это я — Карпов. Я сейчас тебя отпущу, ты главное не кричи. Хорошо? — я кивнула, и мужчина убрал руки. — Как ты сбежала?
В темноте я смогла разглядеть только габариты мужчины, которые показались смутно знакомыми. Одет Арсений был во всё чёрное и оттого ещё больше сливался с местностью.
— Экономка помогла. Сказала, когда выйти и что под той ивой лодка, — я махнула рукой в сторону дерева.
Вдали послышались голоса и выстрелы. От звука последних сердце ухнуло вниз.
— Пойдем, я помогу тебе с лодкой. Поплывёшь вдоль берега. Пришвартуешься у старого причала.
Мужчина быстро огляделся, схватил меня за руку и потащил к иве. Мы короткими перебежками быстро добрались до дерева. Арсений разметал руками камыш, которым была прикрыта небольшая моторка:
— Мотор не включай. Придется поработать вёслами.
Крики со стороны дома стали громче. Мужчина легко толкал лодку к воде.
— Как доберёшься до соседской территории, щёлкнешь брелком. Я там машину оставил. Соседей нет. Садись в машину и езжай подальше отсюда. По дороге из города я видел километрах в десяти отсюда заправку и кафе. Сиди там. За тобой придёт мой человек, — говоря всё это, Арсений спустил лодку в воду и помог мне залезть внутрь. — Вот, держи, — он всунул мне в ладонь ключи от машины. — Ты ехать-то сможешь? — первые рассветные лучи осветили приятное скуластое лицо, светлые волосы и янтарные глаза.
— Смогу. Там Катя. Она не в доме, — я схватила его за руку и с силой сжала пальцы. — Он — сумасшедший. Я так боюсь за неё… за Диму, он хочет его убить… он убил Виктора…
Карпов сжал мои пальцы в ответ и несколько раз кивнул:
— Варя, я знаю. Сейчас ты должна сделать так, как я говорю. Я обещал Диме, что позабочусь о тебе. Садись в лодку, — строго глянув на меня, сказал Арсений, и я села и взялась за вёсла.
Чьи-то шаги раздались совсем близко, а когда я отплыла от берега метров на десять, в камышах послышалась какая-то возня и мат. Услышанное заставило усиленно налечь на вёсла, а учитывая, что в этом у меня не было никакого опыта, я очень быстро выбилась из сил.
Утро набирало оборот, и я в ужасе понимала, что в воде я как на ладони и если Артур отправил за мной своих церберов, они уже меня увидели. Руки закоченели и болели от непривычных манипуляций. Я гребла уже около часа, но никакого причала не было и в помине. Розовые облака безмятежно плыли в воде, у берега клубился туман. Наконец, вдали я увидела старенький на половину сгнивший деревянный причал. Кое-как привязала лодку к столбу и влезла на хлипкие доски. Золотистый утренний свет озарял ближайший лес и, отражаясь от воды, слепил глаза.