— Моя жизнь — не такая, как должна быть.
— Жизнь никогда не идет по плану, — сказал я и напрягся, когда Кейт перегнулась через подлокотник и положила ладонь мне на бедро.
— Правда или действие? — спросила она с кокетливой улыбкой, и жар её ладони на моей ноге проник сквозь джинсы и разбудил мужчину, потерянного в моём разуме.
— Правда, — ответил я.
— Чтобы почувствовать себя лучше, Деклан, я делаю вещи, которые не должна. Я просто устала от одиночества.
И я.
То, как поднималась её грудь от дыхания, привлекло внимание к низкому вырезу её платья. Мои пальцы болели, желая коснуться её. Что-то свернулось внутри моего кишечника, и я очень хотел сказать ей что-то настоящее. Исповедаться ей, как и она мне. Воздух стал словно разбавленный, когда я сказал:
— Я устал ждать, чтобы почувствовать хоть что-то. Чтобы сгореть. Ждать, когда наконец-то нахрен развалюсь.
Я сглотнул, когда наши взгляды встретились. Её глаза были яркими, как первый луч утреннего солнца. Медленно Кейт перегнулась через подлокотник. Приготовившись целовать её, мой взгляд не отрывался от её рта, голова была полна белого шума надежды.
Я целовал всего около пяти девушек за всю свою жизнь, и когда её губы встретились с моим, белый шум пропал и позволил ожиданию очистить пространство между нами. Она тихонько застонала, её руки запутались в моих волосах. Когда она двинулась ко мне на колени, оседлав их, её юбка задралась, и мои руки легли на её теплые бедра. Кейт лизнула мою нижнюю губу. На вкус она была как пиво. Когда я, простонав, углубил поцелуй, искусственный аромат её блеска покрыл мой язык. Она потёрлась бёдрами о мои, и я застыл.
«Она не Пэйдж, и она точно не для тебя».
«Она грязная, разве ты не видишь мрак в ней?».
Не останавливайся.
«Остановись».
Не останавливайся.
Боль от возбуждения заставила желудок сжаться, пока она двигала своим телом вдоль моего. Замученный. Заведенный. Разгорячённое дыхание и потерянные слова разгоняли нужду, которую я так долго подавлял. Шёпот в голове становился всё громче: убеждая меня почувствовать, призывая меня остановиться. Конфликт вспыхнул внутри меня бушующим пламенем. Я сильно сжал её бедро одной рукой, а другой спустился по юбке. Она собралась на её талии, оставляя на виду чёрное нижнее бельё. Пальцем скользнул под резинку ее трусиков, и Кейт хмыкнула мне в губы. Она откинулась назад и опустила взгляд полный похоти к моей промежности, в одно мгновение расстегнула пряжку, пуговицу и молнию джинсов.
Что я творю?
«Ты чувствуешь. Ты полыхаешь».
Липкими руками Кейт дотронулась до члена, и я сжал челюсть.
«Она грязная».
Кейт обвела большим пальцем головку члена, и я застонал. Закрыл глаза и попытался оттолкнуть вину, пока она работала руками вверх и вниз. Желчь поднялась в горло, и я схватил её за запястье. Глаза открылись, и вместо нежно-голубого цвета, о котором я молился каждую ночь, глубокий землистый смотрел на меня. Грязь могилы. В ней не было никакой надежды. Она была полна теней, а серый свет рассвета был просто иллюзией, больным извращением правды.
«Остановись».
«Остановись».
— Остановись!
Задыхаясь, прекратил движение её настойчивых рук.
Кейт наклонилась вперёд и приложила губы к моему уху.
— Тебе не весело? — прошептала она, зубами прикусив мочку, и это заставило мою челюсть сжаться.
Шёпот в голове превратился в смех.
— Мне нужно идти.
— Окей, — выдавила она раздраженно, и пересела на водительское сидение.
Дрожащими руками я возился с молнией и ремнем. Когда привел себя в порядок, застыл, поняв, чему я позволил свершиться. Выпитый виски превратился в кислоту, а в голове клубились мерзкие мысли.
«Ты бы трахнул её в машине. Ты хочешь этого. Тебе это нужно».
Я покачал головой и заскрежетал зубами, чтобы не спорить с собой вслух.
— Я думала, ты запал на меня, — она была ранена, сердита. Кейт потянулась к подолу платья, пытаясь опустить его ниже, прикрывая свой позор.
— Прости... Я... я говорил тебе, я не...
— Свободен, да, я знаю, но ...
Я открыл дверь.
— Поверь мне, Кейт... — я вышел из внедорожника и положил руки на раму машины, наклонившись, и в последний раз посмотрев ей в глаза. — Сейчас, я ... я защитил тебя.
Она закатила глаза.
— От чего?
— От себя, — я оттолкнулся назад и, не глядя на неё, закрыл дверь.