– Благодарю, господин, с моим аппетитом всё в порядке, – пресекла я попытки меня напоить. – А это что? – Я взяла из тарелки шарик, покрытый золотом, решив сменить тему разговора. – Это съедобно? Неужели это золото?
– Всего лишь паштет из утиной печени. Это кондитерский приём, не более. Сама попробуй, как это вкусно.
Я откусила от шарика, как от конфеты, и с любопытством заглянула внутрь. Там я обнаружила крупную маслину. Мне зашёл этот золотой паштет, но ещё один шарик я съесть не рискнула. Арабская пища была тяжёлой и острой. Сабур предупреждал, что у меня могут быть проблемы со здоровьем из-за резкой смены рациона. Не хватало обосраться для полного счастья и провести своё время на унитазе вместо выполнения своих рабочих обязанностей.
– А это что за блюдо? – полюбопытствовала я, в то время, как Сабур накладывал в свою тарелку кусочки чего-то мясного.
– Бычьи яйца, – ответил он. – Есть мнение, что это блюдо придаёт мужчине силы. Можешь попробовать, – Он наколол кусочек на вилку и протянул её мне. Я попыталась её взять, но он одёрнул руку. Решил покормить меня? Что ж. Пришлось приоткрыть рот, чтобы Сабуру было удобно положить мне кусочек еды в рот. – Что скажешь? – поинтересовался он, когда я съела угощение.
– Как подошва от ботинка, – ответила я, и Сабур от души рассмеялся. – А для женской силы существуют блюда?
– Зачем женщине сила? Отведай устриц. Наисвежайшие! Ещё час назад они были живы. К ним как раз принято подавать вино.
– И без того вкусно, – ответила я, проглотив склизкую жижу из раковины.
На этом я решила остановиться, чтобы не нагружать желудок. После ужина нам подали душистый чай с щербетом, пахлавой и лукумом. Во время чаепития Сабур рассказал мне о правилах во дворце.
– Мужчинам запрещено посещать женскую половину дворца, так что смело можешь ходить с непокрытой головой. Ужинаем мы поздно, после заката солнца, но ты, Анна, можешь питаться по собственному графику. Мои повара знают и европейскую кухню, поэтому можешь выбирать привычные тебе блюда, проблем не возникнет. Передвигаться по территории дворца без сопровождения прислуги, женщинам запрещено, имей это в виду.
– С чем это связано? Здесь опасно?
– Тебе нечего бояться, Анна, разве что меня. Это была шутка. Как бы тебе объяснить... – Сабур задумчиво погладил свою бороду в поисках подходящих слов. – Так не принято, неприлично. Понимаешь, что я имею в виду?
– Да, господин, я всё поняла.
– Через пару дней я жду русских гостей, а до того времени ты можешь отдыхать и заниматься, чем тебе вздумается.
– Русские надолго прибудут в Касуману? – поинтересовалась я.
– На несколько дней, но чуть позже я жду другую делегацию. Поэтому рабочий контракт я заключил на столь долгий срок, чтобы не изматывать тебя и твою подругу перелётами.
– Спасибо за разъяснение, господин.
– Если ты сыта, я провожу тебя до спальни. У меня ещё много дел.
– Да, конечно, спасибо за ужин, – поблагодарила я Сабура и поспешила подняться из-за стола. – Но вы же сказали, что меня должна сопровождать только прислуга? – напомнила я ему.
– Дьявол! – выругался Сабур себе под нос. – Пусть это будет нашим секретом? Клянусь никому об этом не рассказывать.
Сабур выглядел в этот момент так забавно. Решил нарушить правила ради меня? Боже, он контрабандой не побрезговал, чтобы угостить меня вином, о каких правилах можно говорить, учитывая, что во дворце он бог и господин?
Пока мы Сабуром шли до моей спальни, я волновалась о том, захочет ли он меня поцеловать на прощание? Что мне делать, если захочет? Моё сопротивление ему становилось всё более шатким, потому что я сама хотела, чтобы поцеловал. Эта игра с огнем, нет, скорее с тигром, невероятно веселила меня, а последствия, которые могут возникнуть после, казались такими далёкими.
Мы остановились у двери моей комнаты, и возник тот самый неловкий момент. Я смотрела на вышивку на груди Сабура, пока он возвышался надо мной, как гора.
– Пригласи меня войти, и я отложу все свои дела, Персик, – тихим, завораживающим шёпотом сказал Сабур.
Он надеется, что я пущу его в свою спальню, чтобы с ним переспать? Его намёк обозначает именно это?
– Мне понравилась русская традиция, Анна, – сказал он, взяв меня за подбородок. – Подари мне хотя бы поцелуй и надежду.
Не дожидаясь моего ответа или какой-либо реакции, Сабур наклонился ко мне, взял в свои широкие ладони моё лицо, и накрыл мои губы своими.
Боже, как же мне нравилось с ним целоваться! Обвив шею мужчины руками, я отдалась в его власть, бросилась в омут с головой. Я верила, что дальше поцелуя дело не зайдёт, поэтому позволила себе очередную беспечность.