— А зачем ты вообще был в аптеке, в которой забрал мои таблетки?
Челюсть Андрея напряглась.
— Физиотерапевт прописал мне мазь от отёка в колене. Я же говорил тебе, что прекратил принимать обезболивающие в прошлом месяце.
— Прости, я не хотела намекать…
— Да, конечно, — он резко тряхнул головой, сорвал куртку со спинки стула и направился к выходу. — Наслаждайся своими таблетками.
— Куда ты уходишь?
— Куда угодно, только бы не находится здесь.
Несмотря на то, что я видела, как он распахнул дверь и резко захлопнул её за собой, я всё равно вздрогнула от грохота. В последнее время я была на грани. Моё сердце постоянно бешено колотилось, и казалось, будто мир перекосился. Единственное время, когда я чувствовала себя спокойно, — это работа, где можно было погрузиться в чужие проблемы.
Я долго смотрела на закрытую дверь, но и не ждала, что Андрей вернётся. Он не стал бы. Я только что дала ему новый повод провести несколько часов в баре, напиваясь. По крайней мере, сегодня у него был веский повод для злости. В последнее время он просто находил любой предлог для ссоры, как только я приходила с работы, а потом исчезал на часы, возвращаясь с запахом алкоголя. Иногда, если я ещё не спала, когда он возвращался, я притворялась спящей. Алкоголь делал его эмоциональным — он возвращался расстроенным, извинялся, а потом хотел «примирительного секса». Но его чрезмерные излишества часто имели ещё один другой эффект — неспособность поддерживать эрекцию. Это снова злило его. Это превратилось в замкнутый круг, которого я хотела избежать.
Где-то внутри стало пусто, когда я подумала о том, во что превратился наш брак всего за несколько коротких месяцев. Мой любящий, заботливый муж стал человеком, которого я не узнавала. Ситуация становились всё хуже с каждым днём. Неужели он действительно может винить меня за то, что я не хочу забеременеть прямо сейчас? Конечно, мы были командой, и мне следовало поговорить с ним. Но, в конце концов, это было моё решение, что делать со своим телом. Не говоря уже о том, что, если всё продолжится в том же духе, я буду растить ребёнка в одиночку. Я не могла оставить ребёнка с пьяным мужчиной, у которого были проблемы с гневом. Возможно, я была не права, что не обсудила это с ним, но он сам создал такую обстановку, в которой я чувствовала, что не могу этого сделать.
Вместо того чтобы дальше увязать в этих мыслях, я ополоснула кружку из-под кофе и решила принять душ. Возможно, я бы прогулялась, если Андрей не вернётся в ближайшее время. Зайду в мой любимый книжный магазин, куплю латте по завышенной цене.
На полпути к ванной меня остановил стук в дверь.
Может быть, Андрей забыл ключи?
Может быть, он вернулся, чтобы поговорить, а не топить своё горе в вине?
Может быть, у нас всё-таки ещё есть надежда…
Но когда я открыла дверь, моё лицо вытянулось.
— Я тоже рада тебя видеть, — съязвила Карина. — Боже. Вы с Андреем как два сапога пара.
Я нахмурилась.
— Кто пара?
— Ты и Андрей, — она кивнула через плечо. — Я только что видела его в холле. Поздоровалась, но он меня даже не услышал. Выглядел так, будто кто-то пнул его собаку, и он искал обидчика.
Только пнули не его собаку. Пнули его самого. И обидчиком была я.
Я вздохнула.
— Мы поругались.
Карина потёрла живот и пожала плечами. Она должна была родить со дня на день.
— Эх, бывает. Вчера вечером я разозлилась на Артёма, потому что он не предупредил меня, что тирамису, которое он принёс домой, оказалось кислым. Добавлю, что я вытащила его из мусорки, чтобы попробовать. Сейчас я могу спорить по любому поводу.
Я рассмеялась и отступила в сторону.
— Заходи. Думаю, ты именно то, что мне сейчас нужно.
Она подняла палец.
— Не так быстро. У тебя есть «Нутелла»?
— Кажется, да. Андрею нравятся тосты с ней.
— Ладно. Тогда я осчастливлю тебя своим присутствием.
Мы с Кариной прошли на кухню. Я нашла «Нутеллу» в шкафу и вытащила буханку хлеба из ящика.
— Хлеб не нужен, — отмахнулась Карина. — Просто ложку, пожалуйста.
Я улыбнулась.
— Конечно.
Она зачерпнула полную ложку и заговорила с набитым ртом.
— Так что же происходит между тобой и господином Ворчуном?
Вздохнула.
— Я сделала кое-какую глупость.
Она пожала плечами.
— Ну и что? Он же мужик. Уверена, что он всё время несёт какую-то чушь. Нам гораздо дешевле обходится, когда мы косячим. Если Артёма провинился — я получаю украшение. Если косячу я — он получает минет. Просто брось подушку на пол, встань на колени и извинись в микрофон.
Если бы всё было так просто. Я покачала головой.
— У нас сейчас тяжёлые времена. Такое ощущение, что Андрей всё время злится.
— Конечно, злится. Он в ужасе от того, что больше не выйдет на лёд. Хоккей — это всё, что эти ребята знали с трёх лет. Помнишь, когда Артёму несколько лет назад пришлось сделать операцию? Его ударили клюшкой по шее за полгода до свадьбы.
— У него было повреждение позвоночника, да?
Она кивнула.
— Мы так сильно ссорились, что я дважды отменяла свадьбу. Никогда никому не рассказывала, насколько всё было плохо.
— Правда?
Она отправила в рот ещё одну ложку «Нутеллы».
— Их личность настолько связана с игрой, что они переживают своего рода кризис идентичности. Помню, я предложила отложить свадьбу, чтобы он мог сосредоточиться на восстановлении. Артём решил, что я откладываю, потому что, возможно, больше не хочу выйти за него замуж, поскольку есть шанс, что он больше никогда не сможет играть. Всё, что я говорила или делала, превращалось в то, что я не хочу быть с ним. Я не могла убедить его в обратном, потому что он больше не верил в себя.
Это звучало до боли знакомо .
— Но, очевидно, стало лучше, да?
Карина кивнула.
— Потребовалось некоторое время. Артём провалился в очень тёмное место на несколько месяцев. Я не была уверена, что мы справимся. Но со временем дела пошли лучше. Хотела бы сказать, что это были мои слова или поступки, но… ему пришлось найти это в себе. — Она потянулась через стол и похлопала меня по руке. — Андрей найдёт свой путь. И вы снова станете той парой, из-за которой все остальные зададутся вопросом, счастливы ли они в своих отношениях. Поверь мне. Он справится.
Мне хотелось верить, что она права. Но что-то внутри подсказывало мне, что проблемы Андрея глубже, чем кризис идентичности и некоторая неуверенность в себе.
На следующий день у меня был часовой перерыв между пациентами, и я вышла подышать свежим воздухом и перекусить.
— Ржаного хлеба не было, — сказала я, доставая сэндвич ассистентки Софы из коричневого бумажного пакета и ставя на её стол. — Поэтому взяла мультизлаковый.
— Спасибо, — она улыбнулась и кивнула в сторону двери моего кабинета.. — Тебя ждёт гость.
— Госпожа Терентьева пришла раньше?
— Нет. Один горячий хоккеист. — Она взяла наушники, вставила один в ухо и подмигнула. — Я буду слушать музыку, пока ем. Очень громко . Так что я ничего не услышу.
Хорошо, тогда ты не услышишь, как мы ругаемся .
Мы с Андреем не разговаривали со вчерашнего вечера, когда он вернулся домой пьяным и агрессивным, всё ещё злясь из-за противозачаточных средств. Утром, когда я уходила на работу, он спал на диване без задних ног.
Аромат свежих цветов поразил меня, ударил в нос, как только я открыла дверь кабинета. Но зрелище было настоящим ударом под дых. Андрей сидел за моим столом, обхватив руками самый большой букет гортензий, который я когда-либо видела. Он встал, и моё сердце сжалось. Мой прекрасный мужчина выглядел красиво разбитым — грусть и боль застыли в глубоких морщинках, которых не было ещё несколько месяцев назад.
Вчера вечером мы оба наговорили друг другу обидного, но в данный момент всё это не имело значения. Я подошла к нему, взяла его лицо в ладони и готова была сделать что угодно, чтобы избавить его от боли. Глаза наполнились слезами.