Слова доктора Аверина повисают в воздухе. Справедливый вопрос. Очень справедливый. Если бы речь шла о Марке, я бы, конечно, связалась. Написала, позвонила или даже заехала… Но это не Марк. Это Глеб.
А с Глебом… там нет никаких правил. Мы не встречаемся. У нас не просто «секс без обязательств».
Мы… Я судорожно ищу подходящее слово или фразу, но ничего не нахожу. Это… это как игра. Игра без правил. Без границ. Это одновременно захватывающе и… и ужасающе. Вызывающе панику. Кто сделает следующий шаг? И каким он будет?
— Как ты думаешь, что произойдет, если ты сама свяжешься с ним?
— Я… я не знаю. Я слышала… слышала, что он уехал. Срочно.
— Похоже, он очень занятой человек, — доктор Аверин перекидывает ногу на ногу и внимательно смотрит на меня.
Его слова проникают внутрь. Он прав. Он хороший терапевт. Он предлагает мне посмотреть на ситуацию с точки зрения Глеба. И он прав. Обычно я бы полностью с ним согласилась.
Но это Глеб. А с Глебом… обычные правила не действуют.
Глава 30
Сейчас
Большинство психиатров никогда не признаются в этом, но есть пациенты, которых мы откровенно боимся или, по крайней мере, тяготимся ими. Госпожа Ренская, которая хочет говорить только о жизни своей дочери и о том, как её угнетает, что Глаша уделяет ей недостаточно времени. Господин Альтман, который, к счастью для меня, больше не мой пациент. Его направили на принудительную терапию по решению суда после того, как он избил жену, и он постоянно жаловался, что это она вынудила его так поступить своими бесконечными придирками по поводу работы. Но есть и пациенты, которых мы ждём с нетерпением. Возможно, мы видим их прогресс, или они просто интересные люди с уникальными историями. У меня есть несколько таких. Однако причина, по которой я с тревогой ожидала следующего пациента, была совершенно эгоистичной.
Анна Тимшина в последнее время стала для меня своего рода зеркалом. Слушая её, я получаю дозу реальности. Это напоминает мне, куда могут завести мои собственные неподобающие поступки. И поскольку я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не проехать мимо квартиры Глеба уже второй раз за последние дни, сегодня мне это напоминание особенно необходимо.
Софа проводит Анну в мой кабинет. Сегодня она одета ещё более вызывающе, чем обычно — словно школьница в белой блузке на пуговицах, завязанной узлом на талии, полностью обнажающей её стройный, загорелый живот, и в плиссированной юбке тёмно-синего и чёрного цвета в клетку, которая настолько коротка, что я искренне надеюсь, она ничего не уронит. Образ завершают белые гольфы до колен и строгие туфли-оксфорды.
Улыбаюсь.
— Привет, Анна. Как ты?
Она плюхается на диван, совсем по-детски.
— Устала.
— О? Плохо спишь?
Она качает головой.
— Я рассталась со своим парнем.
— Это из-за того, о чём мы говорили? Ты чувствовала, что у вас не было сексуальной совместимости?
Она накручивает золотистый локон на палец и пожимает плечами.
— Наверное. Мы ещё и ругаться много стали. Я пару раз случайно назвала его не тем именем во время секса, и это его расстроило.
— Понимаю. Ты жалеешь о своём решении расстаться, и поэтому плохо спишь?
Она отводит взгляд.
— Нет, мне на него плевать. Мой бывший встречается с кем-то.
— Это другой бывший, не тот, с которым ты только что рассталась?
Анна кивает.
— Хорошо, и это тебя расстраивает? Мешает спать?
— Конечно, расстраивает. Мы должны были быть вместе. Он был любовью всей моей жизни. И я была его.
— А что произошло, что привело к разрыву ваших с ним отношений?
— Он был женат.
— Ох. — Я не знаю, что ещё сказать. Поэтому я жду, пока она заговорит снова.
— Он собирался уйти от жены ко мне.
Конечно, собирался. Разве не все они такие?
— Почему он не ушёл?
— Откуда я знаю! — Её повышенный голос застает меня врасплох. Вздрагиваю и откидываюсь назад, увеличивая расстояние между нами. Обычно я так не делаю. В моей работе пациенты иногда устраивают вспышки. Я к этому привыкла. Но сегодня я какая-то дёрганая. На взводе. Потому что он до сих пор не вышел на связь. Потому что я тоже плохо сплю.
— Как давно ты рассталась со своим бывшим?
— Не знаю. Давно. — Она снова смотрит в окно, затем совершенно внезапно улыбается. — Я переспала кое с кем за день до того, как рассталась с ним .
— С ним? Ты имеешь в виду Степана? Парня, с которым ты только что рассталась? — Я начинаю теряться во всех этих неназванных мужчинах.
Анна закатывает глаза.
— А с кем ещё?
Я не собираюсь указывать ей на то, что за первые пять минут нашей сессии она упомянула троих мужчин, поэтому вполне логично было бы запутаться. Вместо этого я киваю и слабо улыбаюсь.
— Верно. Хорошо. Тебе понравился этот другой мужчина? Тот, с которым ты переспала до разрыва со Степаном?
Она пожимает плечами.
— Особо нет. Нормальный был, наверное.
Между мной и Анной, наверное, чуть больше десяти лет разницы, но я чувствую себя так, будто мы из разных поколений, когда дело касается секса и свиданий. Я никогда раньше не пользовалась приложениями для знакомств, да и секса на одну ночь у меня не было. Чёрт возьми, термин «перепихнуться» даже не существовал в моём лексиконе, когда я только начинала встречаться с Андреем.
— Значит, этот другой мужчина не был причиной твоего расставания со Степаном? Это был просто секс?
— Мы со Степаном поругались, и я по дороге домой зашла в бар. Какой-то парень подошёл и попытался купить мне выпить. Я не хотела тратить время, если он такой же в постели, как Степан, поэтому сказала ему, что мне нравится пожёстче, и спросила, может ли он мне это дать. Сказала, если ему такое по душе, пусть оставит кошелек в кармане и поедет ко мне домой.
О боже. Это звучит небезопасно.
— Значит, вы поехали к тебе домой, и он… удовлетворил твою потребность?
Анна пожимает плечами.
— Было лучше, чем со Степаном. Но чего-то не хватало. Он шлёпал по заднице, дёргал за волосы и всё такое. Но я чувствовала, что он просто делал это для меня . В этом не было настоящей страсти, как с моим бывшим.
Перевожу взгляд на свой рабочий стол, на то самое место, где произошло моё собственное страстное столкновение. Я представляю Глеба позади меня, как он прижимает меня, обездвиживает. Мурашки пробегают по рукам. И я понимаю, что Анна снова говорит, но я не слышала ни слова.
— В общем, он написал снова. Но я, кажется, не собираюсь с ним встречаться.
— Парень из бара?
Она кивает.
— Просто проигнорирую его.
Проигнорирую его. Как Глеб, кажется, поступил со мной. Ёрзаю на стуле и снова перекрещиваю ноги. Давай поговорим об этом немного подробнее…
— Могу я спросить, почему ты хочешь проигнорировать его, а не сказать, что тебе было приятно провести время, но ты больше не заинтересована в встречах?
— А почему я должна? Мы же не встречались. Он не водил меня в ресторан, не дарил цветов. Я не брала на себя никаких обязательств. Мы даже толком не разговаривали. Если он не понимает, что это было, значит, он тупой.
Мои плечи поникают. Я для Глеба — то же самое, что парень из бара для Анны. Не достойна даже вежливого ответного сообщения. Но у нас с Глебом было больше, не так ли? Мы говорили довольно долго. Пусть и потому, что я его терапевт, а он мой пациент, но у нас было что-то большее, чем знакомство в баре, правда?
Или, может быть, нет.
Может быть, я единственная, кто вообще думает об этом после.
До меня доходит, что сейчас уже моя пациентка консультирует меня. Хуже того, я задаю вопросы и копаюсь, ища совета для себя , вместо того чтобы пытаться консультировать её. Не говоря уже о том, что у моей пациентки проблемы с компульсивным поведением. Пожалуй, не лучшее место для получения советов о свиданиях. Или о сексе. Потому что мы с Глебом не встречаемся. И мне нужно это помнить.
Кое-как дотягиваю до конца сессии с Анной, изо всех сил пытаясь консультировать женщину, одержимую мужчинами, в то время как сама последние неделю, последние несколько месяцев, даже, провела в собственной одержимости.