Я вымотана, когда сессия заканчивается, и безумно рада, что это мой последний пациент на сегодня. По дороге домой останавливаюсь у винного магазина и беру две бутылки вина. Не потому, что планирую выпить обе сегодня вечером, а потому, что парень за прилавком улыбнулся мне так, будто я его постоянная клиентка. Это, конечно, просто уловка разума. Купить две бутылки сразу или зайти дважды — я всё равно выпью одинаковое количество вина, но по крайней мере не стану местным постояльцем в ближайшем винном.
Дома я съедаю сырок и жарю пакет замороженных пельменей, но съедаю только два и остальное выбрасываю в мусор. Допиваю второй бокал вина и набираю горячую ванну. Третий бокал наполовину пуст к тому моменту, как ванна наполняется, и я, наверное, могу допить остаток, чтобы забраться в ванну с полным бокалом, верно? Так я и делаю. Теперь я чувствую себя совсем неплохо. Шея расслаблена, мысли замедляются, и я почти снова чувствую себя спокойной. Алкоголь в этом смысле отличный терапевт.
Прежде чем забраться в ванну, собираю волосы, зажигаю свечу и включаю на телефоне тихий джаз. Приятно. Чувствуется умиротворение. Так что я продолжаю пить, погружаюсь в тёплую воду и позволяю ей унести все мои проблемы. Но тут телефон издает звуковой сигнал. А я из тех людей, которым нужно знать, что они пропускают. Даже когда собираюсь допить четвёртый бокал вина. Поэтому разблокирую телефон, чтобы посмотреть, что за оповещение, и вижу сообщение от Марка. Марка, который не игнорирует меня. Марка, который приглашает меня на приятные ужины и ведёт себя как джентльмен, даже когда я иду к нему домой, потому что знает, что я не готова.
Я не готова.
Это просто смешно, правда.
Я не готова к сексу с мужчиной, который является отличной партией, который целует меня нежно и, кажется, полностью мною увлечён. Но я готова к играм с дыханием и траху с пациентом на своём рабочем столе.
Держу телефон над головой, высоко в воздухе, и погружаюсь под воду, полностью окуная волосы, которые собрала и не планировала мочить. Считаю секунды, задерживая дыхание. Пятнадцать. Потом тридцать. Шестьдесят. Когда дохожу до девяноста, чувствую давление в голове. Тем не менее, дотягиваю до ста пяти. Проходит ещё десять секунд, и я с громким всплеском выныриваю из воды, задыхаясь. Вода переливается через края ванны.
Свеча гаснет.
И теперь мне нужно сушить волосы феном.
К тому же, мой бокал снова пуст.
Значит, пора вылезать.
Спотыкаюсь, выбираясь из ванны, заворачиваюсь в полотенце и смотрю на коврик у ног. Никогда на нём не сидела. Выглядит уютным. Опираясь на стену, медленно сползаю на пол, снова хватая телефон.
Может, Марк слишком хороший для меня? Слишком… правильный. Возможно, я теперь совсем другая после аварии? Как Анна? Это изменило меня. Мне нужен кто-то с шероховатостями. С кем наказание кажется… уместным.
Я не могу представить, как Марк удерживает меня. Как дёргает за волосы. Он, наверное, нежный и заботливый в постели. Тёплый и добрый.
С этой мыслью я открываю приложение для знакомств. В последнее время я его избегала. Какой смысл искать третьего мужчину, когда я никак не могу разобраться с теми двумя, что у меня есть? Не то чтобы у меня есть Глеб. Но всё же.
Листаю профили какое-то время, наугад свайпая вправо на тех, кто выглядит чуть грубее — парни с татуировками, парни с пронзительным взглядом. Мотоцикл? Идеально! А потом иду на сайт МГУ, чтобы посмотреть на фотографию Глеба. В жизни он ещё красивее. Смотрю на его улыбающееся лицо, гадая, чем он занят именно сейчас. Но тут же вспоминаю всех тех молодых блондинок, с которыми он проводил время.
Сердце сжимается. Он, наверное, ужинает прямо сейчас с какой-нибудь горячей молодой штучкой. Где бы он ни был. Не знаю, от этой ли мысли меня мутит, или, может быть, это четыре бокала вина на почти пустой желудок. Но сидеть прямо я больше не могу. Поэтому ложусь на этот приятный коврик, на котором никогда не сидела, и плотнее заворачиваюсь в полотенце.
Просто закрою глаза на несколько минут. Потом встану и пойду в кровать. Нужно ещё почистить зубы и поставить телефон на зарядку.
И это была последняя мысль, которую я помню, когда просыпаюсь на следующее утро — с несвежим дыханием, с разряженным в ноль телефоном, с отпечатком узорчатого коврика на щеке и с ужасным чувством в животе, предвещающим что-то плохое.
Глава 31
Сейчас
Вот. Ещё одна неделя. Вчера вечером снова пришлось идти в винный магазин. Те две бутылки, которые я купила в прошлый раз, закончились быстрее, чем хотелось бы. Не то чтобы я вела подсчёт, конечно. Просто… так получилось. На этот раз взяла сразу полдюжины. Ну, знаете, чтобы не бегать. И скидка же. Придумала себе оправдание, которое звучало убедительно только в моей голове.
Сейчас я в своём кабинете. Смотрю на телефон, на открытое приложение для знакомств. Там новое сообщение от Марка, но я не могу заставить себя его открыть. Не сейчас.
— Новое расписание! — нараспев произносит Софа, распахивая дверь. Она как всегда жизнерадостна, и я выдавливаю улыбку, пытаясь выглядеть для неё нормальной.
— Спасибо.
Перебираю бумаги, ищу его имя. Он должен прийти в пятницу. Три дня. Три дня до того, как мы увидимся. До того, как мы либо притворимся, что ничего не было, либо… Облизываю губы. Повторим то, что случилось в прошлый раз. Я не могу этого допустить. Знаю, что не могу. Я продумала дюжину способов оттолкнуть его, напомнить, насколько это было неправильно. Но в глубине души я знаю — просто знаю — что если он снова попытается наклонить меня над этим чёртовым столом, я не смогу сказать «нет».
Нахожу лист на пятницу, пробегаюсь глазами по именам, но моего пациента на пять вечера нет. Могла бы поклясться, что именно на это время была назначена его сессия. Закусываю губу, стараясь не замечать, как колотится пульс. Наверное, я просто перепутала. Раскладываю листы на столе, внимательно ищу Глеба Соловьёва. Но его нет.
Внезапно меня бросает в жар, кожа становится липкой. Это конец. Отмена одного приёма — это одно, но дважды? Это уже официально означает, что он меня избегает.
Если только…
— Софа? — зову я. Когда она не отвечает сразу, встаю и высовываю голову за дверь. — Слушай, Глеба снова нет в расписании. Опять.
Она отрывается от телефона, на котором набирает сообщение.
— О, да, он сказал, что всё ещё за городом, не может выбраться. Я предложила ему онлайн-сессию, но он отказался.
Хмурюсь. Его приёмы были внесены как еженедельные, когда я снова взяла его в качестве пациента.
— Он отменил только на эту неделю?
Она склоняет голову.
— Да? А что?
Значит, он не отменил все приемы. Это означает, что он не разорвал наши отношения полностью. Наши отношения «врач-пациент», разумеется. Сглатываю, смотрю на Софу, мысли бешено скачут. Возможно, он и правда уехал. Может, сказал про работу, а на самом деле что-то случилось в семье, и он не захотел об этом говорить.
— Ты в порядке? — Софа откладывает телефон и начинает вставать, словно собирается подойти.
— Да. — Хмурюсь. — Эм, на сегодня всё?
— Да. Господин Винокуров был твоим последним пациентом.
Киваю, выдавливаю натянутую улыбку, ныряю обратно в кабинет и закрываю дверь. Хожу из конца в конец кабинета, размышляя о том, как мало на самом деле знаю о Глебе. Конечно, я знаю его привычки, знаю, что ему нравятся блондинки, что его семья погибла. Но может, у него есть родители, которым понадобилась помощь? Или брат, сестра? Или может, и правда возникли какие-то срочные дела по работе, хотя я с трудом представляю, из-за чего профессор МГУ должен вот так срываться из города.
Или он просто меня избегает.
Резко останавливаюсь, взгляд упирается в окно. Там, снаружи, мир оживает: распускаются цветы, зеленеют деревья. А я всё та же, ничего не меняется.